Челябинск. Любимых не выбирают. Роман Грачёв

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ площадь помещений – около двадцати тысяч квадратных метров, высота залов ожидания – шестнадцать метров, в них одновременно могут разместиться до шести тысяч пассажиров.

      В девяностые годы здание пришло в упадок. Реконструкцией занимались югославские специалисты. Лишь в 2005 году вокзал обрел тот внешний лоск, что мы наблюдаем сейчас. Наши три каравая с солонкой на макушке. Один из лучших в стране. Красивый и комфортный.

      Как пел Александр Розенбаум, я люблю возвращаться в свой город нежданно под вечер… и особенно под утро, сойдя на первой платформе с нашего скорого поезда «Южный Урал». Город только просыпается, он еще пустой, а ты с сумкой прыгаешь в шестнадцатый трамвай, катишься по Цвиллинга, через площадь, на Кирова и домой на северо-запад, где тебя ждут родные…

      Я люблю наш вокзал. И есть у меня одна история.

      Как я был беспризорником

      Я часто прогуливал школу, причем не один-два ненавистных урока, а целые смены. Конечно, это плохой пример для подрастающего поколения, но такой уж из меня бездарный исполнитель хита «А я в твои годы!». Единственное, что меня оправдывает, это событийное и информационное наполнение прогулов. Я любил гулять по городу – там, где бурлит жизнь.

      Однажды меня занесло на железнодорожный вокзал – это десять остановок на трамвае от дома. Мне с детства и по сей день нравятся поезда, я могу часами стоять на перроне и глазеть на прибытия-отправления, жуя пирожки с картошкой, слушать объявления по вокзалу с неразборчивым французским прононсом, вдыхать запах мазута. А в нашем большом мраморном железнодорожном дворце вообще не соскучишься. Приехал – и шарахайся сколько влезет…

      …так думал я, наивный подросток, пока меня не приняли, что называется, тепленького.

      Двое стражей порядка сцапали ребенка у автомата с газировкой. Давно наблюдали и, видимо, опознали во мне гражданина Республики ШКИД. Взяли под локотки и повели за собой. Разумеется, душа у меня плавно переместилась в ботинки.

      Комната милиции находилась в здании старого вокзала. Построенный в 1892 году, он долгое время был стратегически важным объектом для Транссиба и едва ли не сердцем города, а после возведения современного здания в нем ютились различные технические службы, в том числе и опорный пункт охраны порядка. Туда меня и притащили.

      Допрашивала тетенька в форме: «Кто такой? Откуда? Чего шляешься средь бела дня? Родители есть?». А я тот еще Павлик Морозов – выложил почти всё, опустив постыдный факт прогула школьных занятий. Лепил какую-то околесицу, путаясь в показаниях. Шутка ли, впервые в жизни столкнулся нос к носу с государством! И хотя в лицо лампой не светили, штаны надо было потом стирать.

      Отбился как сумел. Выглядел-то прилично, сопли под носом не блестели, следов побоев не обнаружено. Отпустили меня под честное слово, строго наказав, чтобы им позже позвонила моя мама. «Ага, щас!», – подумал я.

      В роли «мамы» выступил мой одноклассник Юрка Гладких – парень еще более отвязный, чем я. Голосил СКАЧАТЬ