Ваша жизнь больше не прекрасна. Николай Крыщук

Чтение книги онлайн.

      Мама все делала грамотно, но душу отца сейчас ничто не могло растопить. Он был человеком идеи, не мастером общения, не трогательным другом, а слугой замышленного. Чуткость его была остра, но избирательна, и никто не мог знать, на что она направлена в данный момент.

      Наконец он садился. Они с мамой выпивали, не забывая чокнуться со мной.

      – Ну что, нацеловалась с доской? – сокровенное начинало в отце обретать голос.

      – Нацеловалась, – отвечала мама ничуть не вызывающе.

      – Язычница. Чем ты отличаешься от язычницы? Загипнотизировали вас, что ли?

      – Дурак ты, Ваньчик!

      – Разве это Бог?

      – А где же?

      – Не знаю. Не здесь. – Его привычка отвечать не отвечая могла свести с ума.

      – Ну и жди сто калачей в пятницу, – непонятно отвечала мама, и благодушие начинало постепенно оставлять ее.

      Праздник распадался, не успев начаться. Я смотрел из угла на прозрачных родителей, видел, как гаснет свет в маме, превращаясь в острые, стеклянные осколки, как бьется о камни утлая, одинокая мысль отца. Дух бродяжничества овладевал мной. Я надевал лохмотья, жалкий, но свободный и гордый, и шел по улице, до конца которой мне ни разу не удалось дойти. В конце ее на небе застыли жирафьи шеи кранов. Там корабли. Я наймусь на корабль суровым матросом, к морю мне не привыкать. Кокпит, стаксель, штаг, шпангоуты – повторял я про себя ставшие родными слова. Капитан сразу поймет, что я не чужой на этом празднике моряцкой жизни. Ветер вынесет нас к зеленым островам, на которых мы будем варить коренья и ставить капканы на экзотических хищников. Мы все там будем одинокие и дружные. Нам не нужно любви и скандалов. Люди говорят не то, что хотят сказать, говорят, чтобы скрыть, не зная, что все они прозрачны. Мы обойдемся без слов.