Китайский десант. Андрей Поляков

Чтение книги онлайн.

      Золотая орда, ты моя золотая орда, я тебя не верну, ни за что я уже,

      никогда!

      С монгольской марки золотописьма

      играет рыб, а крыс – недоказуем

      сквозь валенок славянского ума,

      где листья осень сеет,

      образуя

      вечерний цвет

      отсюда

      сентября

      туда,

      куда

      желтеют рукавами

      крысиный рыб,

      Таврида корабля,

      жидовка-речь,

      монгольская рубля

      и прочие,

      которые —

      мы сами.

      Полгода бледными, как длинными, ногами

      погода августа гуляла над полями,

      и журавлями в воздухе звуча,

      во всём светилась осени свеча.

      Мне было ветрено, мне было неприятно,

      я видел в воздухе мелькающие пятна,

      лохмотья Хроноса, желтевшие на вид,

      платочки ветхие в руках у Пиэрид.

      А ты? А я? А родина вторая?

      Смотри, над крышами вот этого Китая

      царица рыжая бежит наискосок,

      прикрыв ладошками осиновый листок!

      А вы? А я? А мы не поднимали

      с асфальта влажного советские медали,

      флажки опавшие, потёртые значки,

      филологические точки и крючки?

      Но чёрным золотом, не речью деревянной,

      Стаханов славился в Аркадии баянной,—

      недаром двигался, как Будда, под землёй,

      как будто старенький, а вечно молодой!

      Недаром родина какая-то вторая…

      Я помню Пушкина в ночи Бахчисарая,

      он трогал тросточкой летевшую листву

      и звал в читатели оленя и сову.

      Но где мурмурочки, где кошечки-подруги

      плакучей осенью на севере, на юге?

      Восток раскинулся на двадцать восемь строк,

      и вьётся к западу невидимый дымок

      . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

      . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

      . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .