Портрет и вокруг. Владимир Маканин

Чтение книги онлайн.

      Я вспомнил, зачем приехал. И спросил:

      – Твои «Всадники» трудно сочинялись?

      Это был тот самый сценарий – их, совместный.

      – Фильм как фильм.

      – Пейзажи у вас там великолепные… Скажи, Коля, это ведь Старохатов написал сценку, что у реки?

      Он не ответил. Я переспросил:

      – Старохатов?

      Коля засмеялся:

      – Зачем тебе это?

      – А любопытно.

      – Очень любопытно?

      – Очень.

      Но Коля отмахнулся:

      – Это, Игорь, щепетильное дело… Тонкое. Эти дела все тонкие.

      Мы вернулись в избу и поужинали там с его родичами.

      Помню, что говорили мы об антоновке и о том, что она так славно сработана природой, что может легко храниться до самого января. Потом сидели в темноте, потому что подстанция отключила свет. Поахали, посуетились, но мимо рта никто не пронес – зажгли свечу, тоненькую и затекшую. Лица были с тенями и с желтыми бликами. Кто-то встает – и тень его грандиозно вырастает и движется, заваливаясь громадой на бревенчатые стены.

      Спать отправились на сеновал.

      – Тебе удобно?

      – Отлично! – сказал я из своего угла.

      Я грыз сухую травинку и болтал о том, что я тоже мечтаю сделать со Старохатовым совместный сценарий фильма. Я так и выражался – мечтаю. Материал, дескать, у меня есть, но справиться трудно, а ведь Старохатов – это Старохатов. Большой драматург, что там ни говори. И ведь это как дар: чувство драматургии и умение построить сюжет. Или это есть в человеке, или этого нет. От бога.

      Коля даже фыркнул:

      – Ты это серьезно?

      – А что?

      – А то, что этот драматург от бога в нашем сценарии не написал ни одного слова. Впрочем, нет – как раз одно-единственное слово. Свою фамилию. В правом верхнем углу – знаешь, где это пишется?

      – Знаю.

      – Вот там он и написал.

      – Не может быть.

      – Клянусь!..

      История вкратце выглядела так: сценарий зарубили на худсовете, предложили восемнадцать поправок, и Коля их сделал. И опять зарубили – одиннадцать поправок, и Коля их тоже сделал. Затем восемь поправок. Затем пять поправок. Дорога вроде бы поворачивала к удаче, но затем вдруг опять двенадцать поправок, опять в гору… И вот в один из гнусных дней, когда Коля погибал со своим сценарием и когда колебался, вернуться ли в милую сердцу архитектуру или, может, поджечь «Мосфильм», – вдруг звонок. Старохатов. Здоровается. Спрашивает, как дела. И не тяп-ляп, а участливо спрашивает.

      – А ты?

      – Я все рассказал. Он все выслушал. Подумал. Посоображал… А потом говорит, ладно, приезжай в гости.

      – И что?

      – И все.

      – Как это все?

      – А так – у него в гостях все и свершилось. За один вечер. Это было великолепно. Гениально, если хочешь.

СКАЧАТЬ