Путеводитель по пушкинской Москве. Александр Васькин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ 1827 г.: «Литераторы настроены превосходно. Несколько главных вдохновителей общественного мнения в литературных кругах, будучи преданы монарху, воздействуют на остальных».

      Но уже в отчете за 1830 г. роль Пушкина воспринимается иначе; оказывается, что либеральная партия находится «под влиянием нескольких литераторов, стремящихся, во что бы то ни стало, овладеть общественным мнением. Кумиром этой партии является Пушкин, революционные стихи которого, как «Кинжал», «Ода на вольность» и т. д. и т. п., переписываются и раздаются направо и налево».

      А после смерти Пушкин и вовсе признан чуть ли не главным оппозиционером России: «Пушкин соединял в себе два отдельные существа: он был великий стихотворец и великий либерал, ненавистник всякой власти. Осыпанный благодеяниями Государя, он, однако же, до самого конца жизни не изменился в своих правилах, а только в последние годы стал осторожнее в изъявлении оных. Сообразно сим двум свойствам Пушкина образовался и круг его приверженцев: он состоял из литераторов, и из всех либералов нашего общества», – говорится в отчете за 1837 г.

      Под благодеяниями, видимо, имеется в виду и царская цензура, и чин камер-юнкера, присвоение которого поэт расценил как унижение («неприлично моим летам»). Тем не менее Петербург, город, убивший Пушкина, им привечался: «Я не раскаиваюсь в моем приезде в Москву, а тоска берет по Петербургу» (6 мая 1836 г.). «В Москве остаться я никак не намерен… После Святой отправляюсь в Петербург… Мне мочи нет, хотелось бы к вам не доехать, а остановиться в Царск. Селе. Мысль благословенная! Лето и осень таким образом провел бы я в уединении вдохновительном, вблизи столицы, в кругу милых воспоминаний и тому подобных удобностей» (26 марта 1831 г.).

      Но вернемся в Москву. Каким увидели московские обыватели Пушкина осенью 1826 г., и насколько их ожидания оправдались? Вероятно, большая их часть представляла себе Пушкина как на портрете, помещенном в первом издании «Кавказского пленника» 1822 г., – кудрявым пухлым юношей с приятною улыбкой… В 1826 г. это был уже совершенно другой человек: «Худощавый, с резкими морщинами на лице, с широкими бакенбардами, покрывавшими всю нижнюю часть его щек и подбородка, с тучею кудрявых волосов. Ничего юношеского не было в этом лице, выражавшем угрюмость, когда оно не улыбалось. Я был так поражен неожиданным явлением, нисколько не осуществлявшим моего идеала, что не скоро мог опомниться от изумления и уверить себя, что передо мною находился Пушкин», – писал один из впервые увидевших поэта современников.

      А те, кто был знаком с Пушкиным ранее, отмечали произошедшие с ним изменения: «Пушкин очень переменился и наружностью: страшные черные бакенбарды придали лицу его какое-то чертовское выраженье; впрочем, он все тот же, – так же жив, скор и по-прежнему в одну минуту переходит от веселости и смеха к задумчивости и размышлению».

      Да, переменился Пушкин. Но ведь и Москва изменилась, она стала другой. Восемьсот двенадцатый год, отголоски СКАЧАТЬ