.

Чтение книги онлайн.

      Куприян помолчал, потому что не мог точно оформить свое душевное состояние.

      – Я, собственно… Ты, брат, без году неделя так-то, а я сызмальства мыкаюсь. Ну… двенадцати годов с батькой первую лошадь свели… – Ишь ты… ловко… – похвалил Васька.

      – У нас все так… Еще дед промышлял. Потому нет никакой возможности: земли мало, да и ту хоть брось! На фабрику которые идут… Неохота! А тут голодное брюхо подводит. Ну, с деда и начали…

      – Это бывает, – равнодушно отозвался Васька.

      Батьку убили на этом деле… Брата тоже убили, а меня не тронули – мал очень был. Одначе выпороли здорово!

      – Так…

      – Ну, после и их немало в Сибирь ушло…

      – Бывает, дело такое, – опять отозвался Васька. Куприян задумчиво посмотрел в щели на небо.

      – Оно конечно, все одно… – заговорил он опять, – везде плохо… а только не по мне это… живешь, как волк, без дому… Свисти за ветром, и все тут… Хуже собаки! Иной раз тянет на пашню по весне… так бы и взрыл всю землю и чтоб зеленя, зеленя пошли вокруг… Тошно мне! На мужиков завидно!

      Васька поднял голову и вяло, но убежденно сказал:

      – Вре… зря болтаешь; а дали бы соху, опять каменья да глину драть – так первый сбежал бы…

      – Не! – кротко ответил Куприян. Оба замолчали, и опять стало слышно, как шумит дождь и скрипит березка.

      – Что ж, – вдруг с неожиданной грустью, не вязавшейся с его ухарским голосом, проговорил Васька, – может, и так… Ты думаешь, вот он, Васька… ни Богу свечка, ни черту кочерга!. А ведь я, брат… сказать… вовсе не то думал… У меня когда-то тоже дума была… Помню, вышел весною под вечер, журавле вверху кричат, землей пахнет густо так… да… Пел я тогда очень хорошо; теперь голос пропил, а тогда здорово пел. Учитель наш, Иван Семенович, говорил, что кабы меня учить… о-го-го! А то хотелось мне описать все, как люди живут. Стою вечером, слушаю, как журавли кричат, и, черт его знает отчего, плакать вот так и хочется… Рассказал бы кому, никто не понимает, батька ругается, ну… ходу никуда нет. Ушел на фабрику, и такая меня злость взяла! Пить начал здорово… Ну а там и пришло… Все одно!

      – Так, – грустно сказал Куприян. «Скрыты», – жалобно скрипнула березка. Долго было тихо и глухо.

      – Егор пришел? – спросил вдруг Куприян…

      Васька сразу поднялся и сел.

      – Пришел, – сказал он. Ты видел?

      – Собственными глазами удостоился. Здоровый, черт, и с медалями. Усы как у солдата следовает быть…

      – Давно пришел? – сквозь зубы спросил Куприян.

      Ему стало особенно неприятно, когда он узнал, что Егор имеет и медали. Но он не знал, что это ревность, и даже сам удивился своему чувству. – Вчера, кажись… Ну и что?

      – Да что… Рассказывали: приехал, да на станции и встреть писаря. Ну, выпили первым делом, а выпивши писарь ему все и выложил… ребеночек, мол, и все прочее. Ну, тот попервоначалу, говорят, как бы в бесчувствие впал, а потом и загулял. Пришел в село не то пьяный, не то ошалелый СКАЧАТЬ