Фотограф смерти. Екатерина Лесина

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ господином характерной наружности и с большими, согласно времени, возможностями. По его велению был начат ремонт, заставивший дом содрогнуться от фундамента до старенькой крыши. Но не прошло и полугода, как точку в ремонте поставила пуля, отправив нового хозяина жизни в лучший из миров. Полуразваленная квартира кочевала из рук в руки, то прибавляя, то теряя в цене. А потом, не выдержав конкуренции с элитными новостроями, надолго повисла на шее посредника. После двух лет мытарств он с превеликой радостью избавился от неудачного вложения капитала, спихнув его за четверть исходной цены.

      И снова начался ремонт, к которому дом отнесся с философским спокойствием. Тем паче строители, повинуясь прихоти владельца, не ломали, но скрупулезно восстанавливали исходную планировку.

      Окончание ремонта ознаменовалось появлением белых жалюзи на окнах и старенького грузовика, из которого в дом переносили картонные коробки. Грузовик исчез, жалюзи остались. Хозяин не приходил.

      Нельзя сказать, что квартира была вовсе нежилой. Иногда у дверей появлялись женщины, все до одной молодые и красивые. Они приходили под вечер, а уходили за полночь, порождая самые удивительные слухи. Впрочем, ни один из них и близко не соответствовал правде.

      За железной дверью, снабженной четырьмя замками, находилась квартира самая обыкновенная, разве что несколько заблудившаяся во времени.

      Простая кухня со старой газовой плитой, на которой из четырех конфорок работали две. Кухонные шкафчики с белыми пластиковыми фасадами и белая же плитка с нехитрым узором. Обои «Березка», ковры из скрипучей синтетики на стенах и вязаные половички на полу. Лампа-журавль на длинной ножке и пучеглазый телевизор «Рубин», на экране которого лежал толстый слой пыли.

      Человек сидел на полу и раскладывал веером фотографии. Рядом на круглом столике находились альбом с серыми картонными страницами, клей в тюбике и уголки для крепления снимков. Отдельной стопкой, придавленной бюстом Гоголя, лежали газетные вырезки.

      Человек работал медленно. Он поднимал фотографию, подносил ее к лампе – желтое пятно света отпечатывалось на глянцевой поверхности – и тщательно разглядывал. Затем, вооружившись маникюрными ножницами, он прокалывал снимок и аккуратно вырезал лицо.

      На пол летели обрезки толстой бумаги, а испорченная фотография укладывалась в альбом.

      – Хорошо, – приговаривал человек, зажимая мизинцами уголки. Держать приходилось долго – клей схватывался не сразу. Но человек не проявлял недовольства. Напротив, найдись свидетель, он весьма удивился бы счастливой улыбке хозяина квартиры. А еще тому, что фотографии в альбоме обретали целостность: место вырезанных лиц занимали иные. Или вернее будет сказать – иное. Всегда одно. Всегда прекрасное.

      Приклеив снимок, человек ретушировал зазор и покрывал весь альбомный лист несколькими слоями лака. А уже после, глядя на свое творение, цокал языком и повторял:

      – Хорошо. И хорошо весьма.

      Закончив, он раскрыл альбом на первой странице.

СКАЧАТЬ