Фотограф смерти. Екатерина Лесина

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ к работе. Достичь равномерного распределения зеленого тона оказалось не так просто. Но постепенно Адам нашел нужный угол наклона карандаша и оптимальное давление. Механизм действий не нес смысловой нагрузки и не мешал наблюдать за участниками группы.

      Некоторое время ничего не происходило.

      Номер первый мял пластилин. Второй рисовал. Третья и четвертая бездействовали. Время тянулось.

      – Она любила рисовать, – вдруг сказала номер третий. – Она очень любила рисовать.

      Номер второй дернул плечом и, зачерпнув горсть гуаши, поставил посреди желто-алого холста зеленое пятно.

      – У нас в роду художников не было. Я вот линию не проведу.

      Номер второй провел. От пятна к краю картины. И вторую, перпендикулярную первой.

      – А она рисовала. С детства самого. Дашь ей альбом, и нету Анюточки… нету Анюточки.

      Номер третий вдруг согнулась и зарыдала.

      Первый выронил пластилин. Второй – банку с желтой гуашью, из которой по полу разлетелись яркие брызги. Отложив книгу, дежурная сестра поднялась. Она шла медленно, точно надеясь, что истерика утихнет сама собой, но номер третий обняла себя – красные руки на белой блузе, точно два краба на песчаном берегу, – и принялась раскачиваться на стуле. Ее рыдания перешли в горловой клекот.

      Его оборвал укол. Тонкая игла вошла в предплечье и застряла ровно настолько, чтобы впрыснуть яд в медикаментозной дозе. Заботливые руки персонала подхватили женщину, поволокли, обессиленную, прочь. Адаму вдруг представились муравьи, втаскивающие гусеницу в муравейник.

      – Она дура, – вдруг произносит номер второй. – Нельзя научить рисовать. Талант нужен.

      На его холсте много цветных пятен. Номер второй доволен. Номер первый спит, уткнувшись лбом в стол. Руки его свисают мертвыми плетями, и рядом с левой валяется пластилиновый ком.

      Пластилин еще теплый, но тугой. Он не похож на глину, но Адам заставляет себя разминать ком. Скатать в шар. Расплющить. Снова скатать, смешав цвета в одну бурую податливую массу.

      Из массы лепится лицо.

      Высокий лоб. Зауженный подбородок. Нос крупный и с горбинкой. Ногтями наметить глаза и короткие, вечно взъерошенные волосы. Работа увлекла. И только закончив, Адам понял, что хотел вылепить совсем другое лицо.

      А потом понял, что больше не помнит этого лица. Это было по-настоящему страшно.

      Что может быть смешнее престарелой кокотки? Кокотка с претензиями. Дашка вцепилась зубами в соломинку и вытащила бумажный зонтик из коктейля. Господи, да что она вообще в этом заведении забыла? Определенно – мозг.

      – Вы чем-то расстроены? – Темноволосый мальчишка в узких джинсах пошел на новый виток. Он с самого начала описывал круги, помечая территорию вопросами и многозначительными взглядами.

      Мальчишка был смешон. Дашка себе – отвратительна.

      – Нет, – огрызнулась она и выплюнула соломинку. В конце концов, хватит притворяться. СКАЧАТЬ