Известно, что легенда о заключенных Александром в горах народах подробно передана в современном псевдо-Фредегару произведении апокалиптической литературы – «Апокалипсисе псевдо-Мефодия» (сер. VII в.), появление которого также было откликом на мусульманское завоевание Сирии и Палестины. Написанное на сирийском, это сочинение очень скоро было переведено на греческий, латынь и другие языки119.
В нем говорится, что мусульманское господство продлится недолго, и через 10 недель лет (т.е. 70 лет, один день в пророческой литературе равен году) «король греков» (византийский император) освободит христиан от «сынов Измаила»120. После его краткого правления наступит конец света, и тогда откроются запертые Александром ворота, и на сцену выступят упомянутые в книге пророка Иезекииля апокалиптические народы Гога и Магога121. С ними будет сражаться посланный Богом ангел, эта борьба будет означать конец последнего из четырех мировых царств; затем явится Антихрист, и последний «король греков» (т.е. византийский император) отправится в Иерусалим с тем, чтобы на Голгофе возложить корону на Честной Крест122 (акт, как видим, сходный с Возвращением Креста Ираклием123), после чего явится Антихрист, и начнется эсхатологическая битва.
Таким образом, рассказу об апокалиптических народах у псевдо-Фредегара и переписавших его сочинение позднейших хронистов может быть поставлен в параллель трактат псевдо-Мефодия, в VIII в. уже известный в латинском переводе124. Однако если упомянутый текст оптимистичен, и «последний римский император» побеждает сарацин, то псевдо-Фредегар и его компиляторы125 рисуют совершенно иную картину: не дожидаясь знака Бога, Ираклий сам открывает ворота, сдерживающие апокалиптические народы, которые должны будут участвовать в битве. Но вооруженного столкновения по существу не происходит, так как большая часть византийской армии поражена во сне мечом Бога (gladio Dei), а остальные, утратив мужество, отступают, не осмеливаясь вступить в бой. Таким образом, исход сражения предопределен Богом.
В сочинениях псевдо-Фредегара и более поздних хронистов неудачи императора Ираклия изображаются как часть божественного плана, как события, которые совершаются по воле Господа, а сарацины оказываются орудием божественного наказания. И потому в описании псевдо-Фредегара и других хронистов на первый план выступают морально-религиозные черты Ираклия – по их мнению, неудачи императора являются прямым следствием его вероотступничества и грехопадения126. То была неизбежная кара, посланная василевсу свыше за его грехи и даже проявление справедливейшего божественного правосудия (iudicia Dеi iustissima)127, причем в отличие от Гвиберта Ножанского Готфрид из Витербо страшным грехом считает стремление императора полагаться на aвгуров больше, чем на БогаСКАЧАТЬ
118
Фантастическое название Cypias могло появиться в результате искаженного неполного перевода топонима Συρία Πύλαι См. об этом:
119
См.: Die Apokalypse des Pseudo-Methodius. Die Ältesten griechische und lateinische Übersetzungen / Ed. W.J. Aerts, G. A. Kortekaas. Louvain, 1998.
120
В греческой версии – через 7 недель лет. См.: Sybillinische Texte und Forschungen/ Ed. E. Sackur. Halle, 1898. S. 89-90.
121
Ibid. P. 91.
122
Ibid., p. 93.
123
Неясно, вдохновлялся ли император Ираклий апокалиптической легендой о последнем императоре или сам ее инспирировал. Об этом см.: Bonura C. The Man and the Myth. Did Heraclius know the legend of the Last Emperor? // Studia patristica. 2013. T. 62. P. 505-514.
124
Речь, конечно, не идет заимствованиях именно из этого текста, но о влиянии современной апокалиптической литературы в целом.
125
См.:
126
Такой взгляд на Ираклия вписывается в контекст византийской хронографии. По мнению писателя IX в. Феофана Исповедника, разграбление Сирии мусульманами есть не что иное, как справедливое возмездие Господа за грехи императора Ираклия. См.:
127