Тигр, светло горящий. Трейси Шевалье

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ тоном, увидев в ее глазах обиду, которую она тут же скрыла под напускным безразличием.

      – Как хочешь.

      Она пожала плечами и отвернулась.

      – Постой, Магги, – окликнул ее Джем.

      Она направлялась к боковому входу, которого он не заметил раньше. Как и при первой встрече, в тот момент, когда Магги оставила его, ему захотелось, чтобы она снова была рядом. Он почувствовал на себе чей-то взгляд и, оглянувшись, посмотрел через дверной проем в придел Эдуарда Исповедника. На него смотрел мистер Блейк – его рука с карандашом замерла над листом бумаги.

      Глава пятая

      Анна Келлавей настаивала, чтобы прийти заранее, а потому они уселись на свои места точно в половине шестого и целый час ждали, когда амфитеатр заполнится и начнется представление. Имея билеты в партер, они по крайней мере могли сидеть на скамьях, хотя некоторые люди из партера предпочитали сгрудиться у арены, где должны были скакать лошади, выступать танцоры, сражаться солдаты.

      Джем и его отец разглядывали мельчайшую деревянную резьбу лож и балкона, украшенную металлом. В трехъярусной люстре из тележных колес, которую Томас Келлавей видел еще в день своего приезда, теперь горели сотни свечей, а вдоль лож и балконов – еще и факелы. Свет до наступления темноты проникал внутрь и сквозь открытую крышу. С одной стороны арены была сооружена небольшая сцена, на заднике которой были изображены горы, верблюды, слоны и тигры – тот самый восточный колорит, о котором говорил Филип Астлей, описывая представление «Осада Бангалура».

      А еще Келлавей разглядывали публику. Их окружали ремесленники и торговцы: лавочники, портные, плотники, кузнецы, печатники, мясники. В ложах сидел средний класс: купцы, банкиры, адвокаты, в основном из Вестминстера, что за рекой. На балконе стоял народ победнее: моряки и солдаты, портовые и складские рабочие, а еще угольщики, кучера, конюхи, кирпичники и каменщики, золотари, садовники, уличные торговцы, старьевщики и всякий прочий народ. Было там также немало слуг, учеников и детей.

      Пока они ждали, Томас Келлавей исчез, а потом вернулся с робкой улыбкой, неся четыре апельсина. Джем никогда еще не пробовал апельсинов – эти фрукты и в Лондоне-то были редкостью, а в Пидлтрентхайде о них слыхом не слыхивали. Он подумал немного, глядя на кожуру, а потом вонзил в нее зубы, как в яблоко, и тут же понял, что она несъедобна. Мейси рассмеялась, глядя, как он выплевывает кожуру.

      – Глупый, – сказала она. – Смотри.

      Она кивком показала на соседей, которые ловко очищали свои апельсины, кидая очистки на пол. В течение всего остального вечера, когда они переступали и топали ногами, кожура испускала резкий, щекочущий ноздри дух, перебивающий все остальные запахи: лошадиного помета, пота и дыма факелов.

      Когда заиграла музыка, на сцену вышел Филип Астлей, чтобы обратиться к публике. Он постоял несколько мгновений, разглядывая зрителей партера. Найдя Анну Келлавей, улыбнулся, довольный тем, что его обаяние превратило врага в друга.

      – Добро пожаловать СКАЧАТЬ