Княжна Тараканова и принцесса Владимирская (сборник). Павел Мельников-Печерский

Чтение книги онлайн.

      – Дам я вам милость, говорю: вяжи всех да подводы под них снаряжай… Всех в острог.

      А они:

      – Помилосердуй, милость на суде хвалится.

      – Дам я вам милость!.. Вяжи всех да гаси свечи: часовню-то запечатаю.

      А сам из кармана шнурок, печать да сургуч. Всегда при себе держал: страх внушают.

      – Да заставьте же, ваше благородие, за себя бога молить, – вопят старицы, – помилосердуйте!..

      – Да что вы, говорю, пристали ко мне?.. Ничего не могу сделать, губернатор предписал. Сами знаете: твори волю пославшего.

      – Да все в твоих руках, батюшка, ваше благородие!.. Как бог, так и ты!..

      Дали. Попа в кибитку, а мы к Феозве чай пить да с белицами балясы точить.

      Проведает Кузька: под моленну новы столбы подвели; скажет. Приедешь в скит, найдешь починку, запечатаешь моленную. Пообедаешь, разгуляешься, возьмешь, распечатаешь.

      А на Кузьку ни одна из матерей подозрения не имела. Думают: «Свой человек, состоит по древнему благочестию, как же ему Иудой-предателем быть». А в своей обители у Маргариты пакостей он не творил.

      Несдобровал, однако, у скитниц мой Кузька: очень уж безобразную жизнь повел, стали матери им тяготиться, а прогнать боялись, потому что, ежели прогнать, скит сожжет. Напился он раз с попом Патрикием донельзя и зачал спорить с ним о божественном. Спорили они, спорили – Кузька в ухо попа: «я, дескать, тебя, ревнуя по истинной вере, аки Никола святитель Ария – заушаю!..» А поп-от через день возьми да богу душу и отдай… Следствия не было: беглый беглого убил, оба люди не лицевые. Так оно и заглохло.

      После того его и прогнали. По деревням шататься стал где день, где ночь. Тяжело пришлось житье: в водке вкус позабыл. Конокрадством вздумал промышлять, да на первой клячонке попутал грех: поймали Кузьку, – ко мне.

      – Что, говорю, попался?

      – Попался, говорит, ваше благородие, такая уж судьба моя проклятая!.. А у меня до вас есть секрет.

      – Какой?

      – Важный секрет, ваше благородие. Могу сказать только один на один… Потому секрет по первым двум пунктам, государственный секрет, ваше благородие…

      Пошли в боковушку. Сказал.

      Вышли мы с ним в канцелярию, стал я с Кузьки показание снимать.

      – Зовут меня Иваном; как по отце и чей родом, не помню, скольких лет, не знаю; грамоте российской читать и писать умею, в штрафах и под судом не находился, по девятой ревизии покуда никуда не приписан, движимого и недвижимого имения за мной нет, никакого определенного промысла или занятия не имею, а прибыв в прошедшем году в здешний Пискомский уезд, занимался деланием фальшивой монеты. На таковое ремесло был склонен торгующим по свидетельству третьего рода крестьянином Марком Емельяновым, каковый Марк Емельянов и научил меня, с помощью собственных его инструментов, как российскую, так и иностранную монету чеканить. А ту фальшивую СКАЧАТЬ