Красное одиночество. Павел Веселовский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ лица, широкие – как у отца – плечи, ясные серые глаза, материнские брови вразлёт. В тот день он в последний раз пожал ему руку; смотрел, как экспедиция грузится в геликоптер и улетает на материк. Нельзя было его отпускать… Да, позже он проявил малодушие и позволил Надин и другим вылепить Густаффсона по образу и подобию сына. Потом жалел неоднократно; потом смирился. За свою бессмысленно долгую жизнь он привык к жестоким насмешкам судьбы, похоронил глубоко внутри все потери и неудачи… но вот сын тревожил его непрестанно.

      Они добрались до каюты; Надин помогла ему встать, уложила в постель, сделала вечернюю инъекцию. Уже засыпая, он прихватил её за руку и пробормотал:

      – Надин… не давай, не давай им утерять веру…

      Она ответила после паузы:

      – Конечно, профессор.

* * *

      Она легко могла бы задушить его во сне. Никто бы не узнал, следов бы не осталось, никаких синяков на горле – хватило бы и подушки. А если бы и узнали – кто посмел бы возразить ей, Надин? Даже сейчас, когда она спускалась в ремонтный ангар, её преследовал этот запах старости, дряхлости, исходивший от него. Костлявый тлеющий призрак, десятилетиями указывающий им, как жить. Наверное, задушить его было бы приятно. Однако они решили иначе. Что ж, спокойной ночи, профессор Ковалевский.

      Когда-то она называла его дедушкой… Маленькая девочка, окружённая такими же, как она, крупноглазыми, бледнолицыми, жадными до редкого света и свободного пространства подругами. Где-то среди них была и Изабелла – во всяком случае, они так решили. Им нравилось думать, что они не просто любовницы, но и коллеги по духу, по воспитанию. И та, и другая видели настоящих, живых, сильных и дееспособных мужчин только в записях компьютера, с годами всё больше похожих на сказки; обе никогда не произносили слово «папа» так, как это делали обычные дети за сотню лет до них.

      Собственно, не было у них и матерей – лишь няньки, кормилицы, воспитательницы. А потом, очень быстро, почти сразу – уже учителя, сержанты, кураторы, коллеги. Младенчество почти без перехода, стремительно, переросло в службу. И в последнем она преуспела.

      Надин легко сбежала по винтовой лестнице, крутанула баранку гермошлюза и оказалась в обширном ангаре. Там было сумрачно, пахло соляркой, маслами, где-то глухо звенели ключи и раздавались весёлые женские голоса. Бригада в очередной раз чинила тепловоз, в дальнем углу потрескивала сварка.

      Она обогнула рабочую площадку по обходной галерее, спустилась ещё на пролёт и набрала код на неприметной, тусклого металла двери. Её уже ждали.

      Ирэн, Лидия, Саша, Бетт – они сидели за длинным узким столом, когда-то, наверное, предназначавшемся для столярных работ; горели под потолком две тусклых лампочки. Среди всех них Изабелла, что-то печатавшая на клавиатуре моноблока поодаль, выгодно отличалась правильной фигурой, тонкими и строгими чертами лица, выдававшими недюжинную волю; а губы у неё были полные, чувственные. СКАЧАТЬ