Красное одиночество. Павел Веселовский

Чтение книги онлайн.

      – Нет, ты дослушай… Медузы напали на кракена! Там вода чёрная-пречёрная!

      – Неужели? А кракен – убежал?

      – Вот… мы и хотели выяснить! Ты отпустишь нас, глянуть?

      – М-м-м… ну, если только вместе с Айзией, дорогая. Глянуть – и сразу назад. Одни туда не плавайте, слышишь? У акул сейчас не сезон, это верно, но среди них бывают и сумасшедшие, которых ещё не успели прикончить дельфины. С Айзией, ясно?

      – Ладно!

      Она развернулась убегать, и он почти отпустил её… как вдруг краем зрения зацепился – на повороте головы, ничего ещё не поняв – за колеблющуюся чёрную точку на горизонте.

      – Стой-ка!

      И Майя остановилась, как вкопанная, безошибочно различив в его голосе ту непримиримую сталь, ослушаться которой не смел ни один член клана. Он поманил её пальцами, напряжённо вглядываясь в океан.

      – А ну, малышка, посмотри вон туда… твои глазки поострее моих будут.

      Зрение у него было отменное, на самом деле; но дети и внуки превосходили его кратно. Дети, если честно, вообще во всём превосходили его, как и должно было быть. Страшно и радостно думать, что будет с ними через три-пять поколений…

      – Дядя… там деревянный футляр, а внутри… человек!

      – Да, милая. Я так и думал. Это лодка. Что за человек, ты можешь различить?

      – Непонятно… по-моему, он болеет. Дядя…

      Голос девочки дрогнул.

      – Что?

      – Это женщина… только… только у неё красное лицо! Она вся красная и розовая! Дядя, мне страшно!

      – Ну, малышка, чего ж бояться, она от нас очень далеко. Однако… сбегай-ка за Айзией, а ещё позови отца. Я хочу увидеть эту женщину. Бегом!

      Вскоре примчались Айзия и Менай. Почти одного роста, оба плотные и гибкие, с покатыми, гладкими черепами, под зеленоватой кожей на плечах перекатываются жгутами многочисленные мелкие мышцы. Выслушали с почтением, но без подобострастия; сразу всё поняли и убежали к прибою. Он следил, как они плывут к рифам, мощно рассекая бирюзовую гладь простым изгибом тел, едва шевеля руками, оставляя лёгкий пенный след. Как карабкаются по кораллам, порой балансируя среди бурунов на одной ноге, держась, как та самая девочка на шаре Пикассо…

      Пикассо! Слово и образ выплыли из памяти, как мурена порой высовывает страшную свою башку из пещеры, завидев добычу… Пикассо, живопись, картины, масло, кисти, руки, люди… Люди. Он провёл кожистой, с зелёными прожилками ладонью по бугристому от времени лицу, по шрамам и лишаям, этим зарубкам прежних трагедий, косметическим меткам безумного опыта. Перевёл взгляд на горизонт, где туманным бугорком значился Остров. Усилием воли отфокусировал хрусталик на телескопический режим – в последние годы это получалось всё хуже – задержал дыхание: вот он, блестящий шарик главного купола обсерватории. Как и много лет назад, вид Цитадели пробудил щемящую жалость и далеко упрятанную досаду на собственное СКАЧАТЬ