Про котов и некотов. Елена Геннадьевна Степанова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ посоветовал кто-то из взрослых. М-м-м… Мне кажется, вкуснее ничего не едала.

      На кухне стояла белая русская печь, это было царство бабушки Наташи с чугунками, крышками, ухватами, заслонками. До моего рождения, кроме кроликов и кур, держали ещё поросёнка Борьку, которого нужно было каждый день вволю кормить. Обычное поросячье блюдо представляло собой распаренные овощные очистки, которые съедались хрюшей за милую душу. Сын Гена, который был студентом физмата, как-то вернулся домой поздно; все уже легли спать, в доме было темно, и он не стал включать свет на кухне, а впотьмах нашарил на печке тёплый чугунок и стал оттуда есть. Утром бабушка Наташа спросила его: «А что же ты ел-то, сынок?» – «Да какой-то невкусный суп на печке». – «Так это же пойло для Борьки!» Немая сцена. Ничего, не отравился.

      Хорошо быть коровушкой-матушкой, телушкой-ревушкой, бычком-бодачком! Хорошо быть свинкой-копилкой, барашком-кудряшком, курочкой-несушкой, крольчихой-хлопотушкой! Их и накормят, их и напоят, подстилку поменяют, сенца подбросят, опилок положат, по холке потреплют, ласково покличут: Бурё-ёнушка, Беля-янка, Зо-орька, Борь-борь-борька!

      Дедушка держал кроликов. У деревянного дома были какие-то пристройки, сарайки. Были и клетки для кролей, поставленные одна на другую так, что получилась многоэтажка. Интересно было наблюдать за тем, как большие и маленькие кролики, в основном серые и белые, непрерывно грызли что-то своими крепкими зубами. Иногда мне давали морковку, и я скармливала её зверюгам, только успевай пальцы отдёргивать!

      По двору ходили куры, тогда они меня мало интересовали, но вот петух… Он избрал меня своей жертвой, поджидал у крыльца, взлетал, нападал, клевал. Я кричала, махала руками, ревела. Отец терпел-терпел, петуха гонял-гонял, тот всё упорствовал; тогда из него сварили суп. Когда я об этом узнала, то сначала удивилась, а потом пожалела Петю, стала думать о нём по-другому: он же хозяином двора был, повелителем кур, вот и держал фасон. Мне бы с ним подружиться, поладить, а его уже нет.

      А в большой комнате, в «зале», как-то появился телевизор. Мне было лет пять или шесть, я не понимала ещё, что это такое, и во все глаза глядела на новую странную вещь: на комод поставили ящик какой-то, вдруг появилось изображение – полосы, фигуры, символы (настроечная сетка телевизионной страницы), потом два человека, женщина и мужчина, которые сидели рядом и что-то говорили официальными голосами. Это были первые новости в моей жизни. Мы все стояли и смотрели на экран, поражённые и гордые. Включали телевизор сначала редко, как что-то праздничное, потом он уже стал обыденностью. Но были вещи и более занятные, чем таинственный ящик.

      На стене в большой комнате почти под потолком висело чучело белки. Я думала, что её подстрелил дедушка, у него и ружьё было, но тётя Аля сказала, что дедушка только в молодости охотился, а потом лишь рыбачил, так что, кто белку принёс, неизвестно. Потом убиенную отдали местному таксидермисту, и он сделал из неё чучело. Хорошо сделал: выглядела белочка живой, даже глазки-пуговки блестели, как настоящие.

      Я СКАЧАТЬ