Мы прошли дальше, во второй зал, где останавливались те, кто хотел задержаться в Торжке дольше, чем на ночь.
Там было не так душно, менее дымно и более светло. Столы были чисто выскоблены и радовали глаз узорчатым темно-медовым древесным рисунком. Судя по одежке, здесь расположились торговцы побогаче, вольные охотники и лесорубы. В уголке под лестницей примостились странник с учеником. Смуглый черноволосый мужчина лет сорока походил на виденного мною старца лишь одеянием. Совсем еще маленький мальчишка болтал не достававшими до пола ногами, хватался за огромную кружку обеими руками и, захлебываясь, пил голубоватое молоко. Странник, почувствовав, что я смотрю на него, поднял голову и улыбнулся. Я почему‑то смутился, отвел взгляд и встретился глазами с человеком, сидевшим на приступке у огромного, в полкомнаты, камина, в чреве которого жарился на вертеле поросенок.
Желтые равнодушные глаза завораживали. Не злые и не добрые, они отражали лишь холод и безразличие. Я застыл как вкопанный.
Человек ответил таким же пристальным взглядом, затем встал и начал подниматься наверх. Внутренним взором я все еще рассматривал его лицо и особенно глаза. Так, встретив после многолетней разлуки старого друга, вглядываешься, стараясь уловить то неуловимое, что преображает знакомый образ, превращая его во что‑то далекое и непонятное.
Рокти тронула меня за рукав, и мы, опустив переметные сумы на лавку в пустом конце длинного стола, присели. Сразу рядом появилась дебелая баба лет тридцати. Вытирая о передник мокрые руки, поинтересовалась:
– Чего изволите?
Рокти вынула три монетки из кошеля на поясе, держа двумя пальцами, перечислила:
– Хлеб, молоко, мед, мясо, тушенное с овощами. И, – она добавила к трем монеткам еще одну, крупнее, – комнату на ночь. Одну на двоих.
– Будь сделано. – Хозяйка прибрала монетки и скрылась в двери, судя по доносившемуся из‑за нее гомону, ведущей на кухню.
Рокти откинулась к стене, принялась пристально рассматривать сидящих в зале. Я вынул из кармана кольцо странника. Потер камешек, колупнул ногтем. Это был меленький трехцветный аметист в оправе из потемневшего серебра. Перстенек был очень мал и не налез бы мне и на мизинец. Размыслив, я снял цепочку с крестиком и нанизал перстенек рядом. Едва я справился с застежкой и спрятал нежданный амулет за пазуху, меня пребольно ткнули в бок.
Рокти сидела выпрямившись, подавшись вперед, хищно прищурив изумрудные глаза. На губах играла торжествующая улыбка. Проследив ее взгляд, я увидел на лестнице девочку.
Я узнал ее мгновенно. Она оставалась СКАЧАТЬ