Внук Персея. Мой дедушка – Истребитель. Генри Лайон Олди

Чтение книги онлайн.

      Все знали, что Кефал едет в Аргос, намереваясь принять участие в состязаниях пращников. И не сомневались в его победе.

      Бац! – ну какие тут сомнения?!

      Праздник отравлял только один человек – дедушка Персей. Мрачней тучи, он стоял подле женщин и чистил ногти узким ножичком. На лице басилея читалось, что он давно прекратил бы все это безобразие, да не хочет огорчать гостя.

      – Праща для слабаков! – сказал Сфенел. – Вот копье – это да!

      Будь его слова копьем – они пролетели бы мимо цели.

      – Копье, меч, – Сфенел возвысил голос. – Это оружие героя!

      И покосился на отца: одобряет ли? Судя по басилею, тот не одобрял ничего, включая смену времен года. Сфенела это не остановило. Поздний ребенок, избалованный опекой, дядя Амфитриона полагал, что все вокруг норовят отобрать у него кусочек будущей славы. Славы, как известно, на всех не хватит. Если судьба ее так бездарно разбазаривает, оставляя достойным жалкие крохи… Даже сила, скрытая в имени – и та Сфенелу досталась ущербной, с плеча старшего брата, жалкого калеки [41].

      – Нет, я понимаю…

      Что понимал Сфенел, осталось невыясненным. Камень, пущенный Кефалом, отбил у глиняного Цербера все три башки, и, пролетев дальше обычного, срикошетил от стены. Никто еще не понял, что произошло, а Персей уже взмахнул рукой перед спящей внучкой. Раздался стук, словно от трещотки. Злополучный камень врезался в крышу портика и, упав вниз, лягушкой проскакал к ногам Амфитриона.

      – Старею, – бросил Персей в мертвой тишине. – Жаль.

      Он лизнул ссадину на тыльной стороне ладони, повернулся и ушел в мегарон.

      – Боги…

      Представив, что могло бы сейчас случиться, Кефал побелел. Руки юноши упали, свободный конец пращи волочился по земле. Праздник кончился. Зрители торопились разойтись, как если бы стали свидетелями преступления. Женщины бегом вернулись в гинекей. Лисидика на ходу что-то объясняла дочери. Прах, оставшийся от разбитых свистулек, наполнил скорбью мальчишечьи сердца. Никто и не помнил, с какой радостью подставлял сокровища под «желуди» пращника. Восторг сменился чувством потери, прогнавшим детвору прочь. Амфитрион и не заметил, как остался один подле испуганного Кефала. Вряд ли мальчик осознавал, что гость нуждается в поддержке. Но бросить низверженного кумира он не мог.

      – Что он имел в виду? – спросил Кефал.

      – Кто?

      – Твой дед. Он сказал: «Старею». Если так стареют…

      – Он говорил не про твой камень. И не про свою ссадину.

      Мальчик обернулся и увидел отца. Хромой Алкей сидел на своем вечном табурете, приветливо улыбаясь. В пальцах старший сын Персея вертел… О да, глаза не подвели Амфитриона. Отец держал свистульку – циклопа, такого же, какой погиб от пращи Кефала.

СКАЧАТЬ