Мельбурн – Москва. Серия: Русские в Австралии. Галина Тер-Микаэлян

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ответила толстушка вопросом на мой вопрос, и мне сразу стало ясно, что ни она, ни ее подруга здесь не живут. – Это наше место, мы уже сто лет здесь!

      Сто лет, отлично! И я пошла в наступление:

      – Подумаешь! Ты это место не купила.

      – Блин, – голос толстушки стал зловещим, – у нас здесь есть дела, а ты иди в свой отстойник, а то плохо будет, – она пробурчала себе под нос слово, которое я не разобрала, и посмотрела на подружку в ожидании поддержки.

      Однако та взирала на меня в сильном недоумении – я сидела напротив нее, как зеркальное отражение, точно также подстелив под себя куртку и приняв в точности ту же позу. Даже шапки и сумки наши лежали рядом. Этот использованный мною нехитрый психологический прием, очевидно, сбил ее с толку.

      – Какие еще дела? Ты, кстати, почему не в школе? – угрожающе спросила я толстушку и повернулась к «Галюше». – А ты?

      На мой вопрос она отреагировала неадекватно – неожиданно начала плакать. Я поначалу даже немного растерялась:

      – Ты чего?

      Толстушка, не глядя на меня, начала обнимать и успокаивать подругу.

      – Галя, Галечка, не плачь!

      Галя же, горько всхлипывая, причитала:

      – Я пишу, пишу, а она мне все равно три ставит!

      – У нее в детстве травма была, – в сердцах бросила мне толстушка, – она чуть что плачет, в школе над ней училки издеваются, да еще ты ее расстроила, б…!

      Последнее слово я помнила еще с детского сада, воспитательница сказала, что оно нехорошее. Однако обижаться и устраивать по этому поводу разборки сейчас явно не стоило, и, искренне недоумевая, я спросила:

      – Да что такое случилось? Я же не знала, если что-то не так сказала, то извиняюсь. Кто ей ставит три? Кто издевается?

      Мое извинение и сочувственно-озабоченный тон способствовали некоторому потеплению климата. Толстушка чуток оттаяла и пояснила:

      – Да наша англичанка! Задолбала ее, сука!

      – Пишу то же, что и у Юли, – Галя указала на толстушку, – а она, блин, ей ставит четыре, а мне три! И докладную на меня написала!

      Училка – это учительница, догадалась я и, хотя в делах российских школьников не очень разбиралась, а про докладные даже не слышала, немедленно приняла сторону Гали:

      – Да все они такие, учителя! Паразиты! К кому прицепятся – ничего им не докажешь, хоть умри. С чего она к тебе прицепилась?

      Толстушка Юля возмущенно объяснила:

      – У нас класс такой – мы на уроках что хотим, то и делаем. Все учителя привыкли, а у этой мозги заклинило – сиди ей, переводи, пиши. А у Гали, может, голова болит. Подумаешь, пошла к окну воздухом подышать! И Порцев первый ее ручкой уколол, п…ц!

      Последнего слова я не поняла, а Галя вдруг от слез перешла к веселому хихиканью:

      – Я ему здорово дала, он даже обалдел,…

      Смысл второй половины фразы опять СКАЧАТЬ