Счастье. Двадцать семь неожиданных признаний. Коллектив авторов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ создавать, и некоторое время, правда, не очень долгое, в нее заходить. Это было пространство свободы, созданное своими руками. Оно давало мне счастье. Пушкин говорил: ай да молодец! Видимо, у меня возникало такое же чувство. И звенело во мне, пока я работала. Митя Черногаев, в то время еще 16-летний подросток и сын моей подруги Гали, помогал мне обклеивать мое созидательное пространство. Работать вместе – это было абсолютное счастье и веселье. Мы кружились, пели, шутили, приплясывали и радовались. Резиновый клей лился рекой. Тогда его можно было купить в больших, закупоренных пробкой ведрах, этак килограмм по двадцать. Только много лет спустя, когда стало известно, что подростки нюхают клей из пакетиков, до меня стало доходить, что, возможно, наше приподнятое настроение было связано с химией этого момента в большей степени, чем с состоянием художественного подъема.

      Счастье материнства

Откуда берутся дети и почему я не хотела иметь детей

      Счастье материнства – это такое устойчивое словосочетание в СССР. Я знала от бабушки, что моя мама очень хотела ребенка. Вроде долго как-то не получалось, но в результате мама меня родила в 33 года. И сразу же впала в послеродовую депрессию и пролежала в Соловьевке (в конце нашей Донской улицы) чуть ли не полгода. И все это со слов бабушки. А потом меня воспитывали бабушка и дедушка Георгий Николаевич, второй муж бабушки. Маму в детстве я не очень-то и помню. Были отдельные счастливые моменты, но больше запахи и касания, чем что-то плотное и ощутимое. Больше как ожидание. Сидеть и ждать маму, которая придет с работы или приедет на дачу или в Анапу, и мы поедем домой в большой город. Возвращение из временных убежищ дач или морских побережий всегда происходило вечером или ночью и осенью. И связано у меня с переливающимися огоньками из окна машин и насекомным невнятным запахом астр и гладиолусов. И еще арбузом на кухне. Наверное, эти остатки воспоминаний и можно назвать счастьем.

      А счастья материнства я вовсе не наблюдала. Мама, как мне представлялось, пыталась сбежать от меня, уйти то на работу, то в гости, то в головную боль. То в усталость. Уйди от меня, не приставай, – я устала, болит голова. Да и отношения между родителями в моем детстве были крайне бурными и оскорбительными. В раннем подростковом возрасте я часто упрашивала мать развестись с отцом. «Почему вы не разведетесь, будет лучше», – добивалась я от матери с упорством сварливой соседки по подъезду. И не дождалась ответа. Видимо, они разделяли мудрое убеждение: прожить всю жизнь вместе и на старости лет держаться за ручки и постоянно чмокать друг друга. Но для меня – ребенка и пылкой девушки – такой конформизм казался унизительным. Моя подруга Аня клялась, что видела моего папу то там, то здесь с разными юными особами студенческого вида. Я возмущалась, но верила. В более позднем возрасте мама, хвастаясь, рассказывала, какие у нее были поклонники и воздыхатели то там, то здесь. Я ей верила меньше. Мама была изумительно красива (правда, не чета моей бабушке-крестьянке, СКАЧАТЬ