Владивостокские рассказы (сборник). Анатолий Смирнов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ брак с китаянкой не поощрялся. Вскоре отца репрессировали, а может, совершил какой-либо проступок, и отправили в Сибирь в лагеря.

      У отца фамилия Романов. Так что я Николай Романов, как последний русский царь, по национальности русский. Мама умерла от ангины, когда мне было пять лет. Меня отдали в детдом в Уссурийске, потом перевели в детдом в Благовещенске. От отца я получил отличное здоровье и силу, а от мамы лицо китайца. Мама научила меня китайскому языку. А в интернате детдома я изучил русский. Учился хорошо. Из всей моей жизни годы в детдоме самое светлое пятно. Все говорили, что я очень красивый мальчик. Так ведь часто бывает с полукровками. Я женился на девочке из нашего детдома. Мы вместе учились в школе. Но тут в результате политических разногласий между Китаем и СССР произошёл вооружённый конфликт в Приморье на острове Даманском. Тогда я и подумать не мог, что это событие перевернёт всю мою судьбу. У меня только что родилась дочка. Вдруг на работе вызывают в отдел кадров. Там находился незнакомый мне человек. «Андрей Борисович!» – представился он. Оказался представителем одного из органов разведки. Он долго рассказывал мне о дружбе китайцев и русских, вине Мао Цзедуна в разногласиях двух государств. Потом сказал, что надо выполнить секретное задание. Я сначала не соглашался, но он настаивал, говорил, что это нужно мне и моей семье. Потом была подготовка, и весной меня переправили на лодке через Амур. Я должен был пройти китайскую погранзону, выехать в провинцию Шаньдун к родственникам моей мамы и обжиться там. Адрес родственников дал Андрей Борисович.

      Ли отхлебнул пива, чуть помолчал и продолжил.

      – На китайском берегу Амура я был задержан китайскими пограничниками. Сначала мне повстречался китайский мальчик-пионер и потребовал документы. Я его послал подальше. Я не знал, что в Китае такой порядок: любой житель приграничья, даже ребёнок, имеет право потребовать документы, и никто не вправе ему отказать. Фальшивый хучжао, то есть паспорт, у меня был, но как оказалось сделанный грубо. С этой «липой» меня и доставили в отдел общественной безопасности. Фамилия мальчика была Ли, поэтому я называю сейчас себя Ли. Отрицать что-либо в ходе разбирательства было бессмысленно. Я во всём признался. Не сказал только адрес родственников в Шаньдуне и дал следствию их вымышленные фамилии, чтобы у них не было неприятностей. Признание частично спасло меня от пыток. Полицейские били во время допросов бамбуковыми палками по пяткам, вставляли между пальцев подожжённую вату, засовывали в нос палочки для еды, прижигали тело сигаретами.

      С учётом моего признания мне дали восемнадцать лет каторги. Потом ещё пять лет поселения. После двадцати трёх лет наказания я получил возможность выезда в города. Пробился в Шэньян, где обратился в советское консульство. Там ничего не ответили. В советском посольстве в Пекине сказали, что им об Андрее Борисовиче и обо мне ничего не известно. Вот так с именем Ли я и живу, как лицо без гражданства, не нужный ни Китаю, ни России. Что стало с моей женой и дочкой тоже не знаю. Много раз я менял имена, так как по китайским традициям СКАЧАТЬ