Испанский вариант (сборник). Юлиан Семенов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ челюсти, ты войдешь в клуб: нашим старикам нужны свежие кадры.

      К Петерису подошла девушка, опустилась перед ним на колени и сказала:

      – Повелитель, я больше не могу без вас.

      – Ну уж не можешь, – вздохнул Петерис, поднимаясь. – Пошли попляшем, только напомни, как тебя зовут…

      Он поднялся, и девушка поднялась, и они ушли к танцующим, а к Вангу, появившись из-за шторы, приблизился горбун, прижимавший к груди маленький серебряный горн.

      – Знаете, – сказал он, – я могу продержать гамму туда и обратно семьдесят три секунды.

      – Это прекрасно. Молодчина.

      – Сыграть?

      – Сыграйте, отчего ж не сыграть.

      – Сейчас. Я должен постоять минуту с закрытыми глазами и сосредоточиться. Сейчас.

      И горбун, по-прежнему не открывая глаз, заиграл – серебряно и нежно – тонкую и чистую гамму, и звук, таинственно извлекаемый им из маленького горна, перекрыл рев джаза и пьяные голоса танцующих в холле.

      …«Как же звали французскую стерву, которая тогда со мной танцевала? – вспоминал Ян, наблюдая, как в тонком солнечном луче, пробивавшемся сквозь ставни, медленно плавала пылинка, похожая на рисунок планеты из учебника астрономии. – Будет совсем смешно, если из-за этой катастрофы у меня отшибет память… Бедный Юстас… Ему сейчас труднее, чем мне. Вообще, самое трудное – это ощущение собственного бессилия. А ту французскую стерву звали, между прочим, по-русски – Надя».

      – Хорошо бы, – сказала тогда Надя, перестав танцевать, – чтобы этот трубач дудел раздетым.

      – Он артист, – ответил Ян. – Он замечательный артист.

      – Какой он артист? Трубач…

      – Трубач тоже артист.

      – Ты ничего не понимаешь, – засмеялась Надя. – Артист – это который говорит на сцене, а трубач только делает «ду-ду». Большие легкие – это ведь не талант…

      Кто-то закричал:

      – Цыгане, друзья, цыгане!

      Все бросились в парк. Четыре старые, громоздкие кибитки остановились на асфальтовой дороге, которая пролегала сквозь туманный парк.

      Цыгане вылезли из своих кибиток. Одеты они были подчеркнуто элегантно: в смокингах, полосатых серых брюках; колдовски растрескивая колоды новых холодных карт, шли они навстречу обитателям старинной виллы, и кто-то из них уже пел гортанную песню, наигрывая на банджо; маленькие девочки танцевали с медлительными повадками старух, и все это показалось тогда Яну Пальма таким же нереальным, рисованным, далеким и зыбким, словно рассветный парк и деревья, смотревшиеся как бы сквозь папиросную бумагу.

      Девочка лет тринадцати, разглядывая линии на ладони Ванга, который шел вместе с Яном и Петерисом, быстро говорила:

      – Ах, как много вы повидали любви и несчастья, дружбы и предательства! Вы познали богатство и нужду, вы так много работали в жизни…

      Пальма не выдержал, захохотал в голос, упал – по-клоунски – на газон, закричал:

      – Слушайте все! Наш Ванг, тепличный сын министра, много трудился и познал СКАЧАТЬ