А над стариком пурга уже насыпает снежный курган…
Но жизнь не сдается. Улукиткан поднимается и, преодолевая мучительную боль, бредет к осиннику. Я стаскиваю с него унты, дошку и заталкиваю его в спальный мешок. Набрасываю поверх две шкуры, потники, брезент и тоже залезаю к нему в спальный мешок. Буран, словно потеряв жертву, злобно мечется над нами.
В спальном мешке тесно. Я слышу, как спокойно бьется сердце старика, как все еще вздрагивает его худенькое тело. Но он уже не стонет, и моя тревога утихает.
Какое блаженство – тепло! После только что пережитых минут и наше тесное ложе под колодой в снегу кажется роскошным. Верно, счастья без горя не бывает.
Улукиткан долго ворочается, что-то достает из кармана.
– Лепешку хочешь? Надо хорошо кушать, потом не пропадешь, – говорит он, просовывая ко мне руку.
Жуем молча.
В мешке душно. Хочу забыться, уснуть, но не могу – страшно при мысли, что это, может быть, последний сон. Хоть мы и укрылись от непогоды, но опасность замерзнуть еще витает над нами.
Все тяжелее становится засыпающий нас снег. Словно из подземелья, доносится протяжный гул – это мечется не в меру разыгравшаяся пурга по обледенелым вершинам Джугдыра.
– Как думаешь, Улукиткан, мы еще увидим день? – спрашиваю я осторожно, скрывая тревогу.
– Человеку даны глаза, но они не видят, что делается за горой. Зачем было мне стрелять зверя, если бы я знал, что так плохо получится! – ответил старик.
Ночь тянется как вечность. Поет, злится пурга, насыпая сугробы. А мы счастливы и оттого, что тепло, и оттого, что не нужно месить ногами снег, подставлять лицо беспощадному ветру.
Кто знает, как долго мы находились в забытьи… Наступил ли день или все еще продолжается ночь?
Буран, не ослабевая, воет над седловиной. Стужа нашла нас и под ворохом теплой одежды. Чувствую, как леденеют ступни ног, стынут коленки и холод медленно, неумолимо подбирается к сердцу. Кровь отступает внутрь и уже слабо пульсирует в конечностях.
«Неужели конец?»
Пораженный этой страшной мыслью, я почти физически ощущаю грань между жизнью и смертью. Усилием воли гоню прочь безразличие.
– Улукиткан, ты слышишь? Уходить надо, иначе пропадем.
– Обязательно ходить надо, смерть ищет нас, только нога совсем опухла, все равно что дерево стал.
– Ничего, помаленьку доберемся до тайги, разведем костер, согреемся, – подбадриваю я старика, а сам с ужасом думаю, как далеко от нас лес и огонь и как же я понесу старика…
Пытаюсь приподняться и не могу – над нами могильный сугроб.
– Кто там ходит, или мое ухо обманывает? – шепчет тревожно старик.
Прислушиваюсь. Жду. Скрипнул снег под чьими-то шагами.
– Однако, смерть наболтала, что мы умерли, – хищник пришел проверять, – снова говорит старик.
Кто СКАЧАТЬ