Ганфайтер. Огонь на поражение. Валерий Большаков

Чтение книги онлайн.

      Он без сил опустился на песок. Избитое тело болело и саднило. Перед Тимофеем серели мелкие камушки, трепыхалась под ветерком сухая водоросль, похожая на рваную коричневую ленточку.

      – Сволочь человечества, – просипел Браун, – вот вы кто!

      Враги его не услышали, далеко были. Только грубые голоса еще доносились из-за песчаных наносов, поросших пучками сухой травы.

      Пляж тянулся дугою, окаймляя залив – от одного скалистого мыса с шапочкой дубняка на макушке до другого, что выдавался в море северней.

      Мутноватые волны накатывались, мешая плеск с рокотанием крупной гальки, – целый вал окатышей громоздился вдоль берега.

      Японское море невинно зеленело, добавляя к цвету бутылочного стекла сталисто-бурую примесь. Так уж природа распорядилась – чем ближе к странам полуночным, тем краски суровей и угрюмей. Берингово море и вовсе свинцово, а в бурю оно почти черное. Спустишься в тропики – увидишь лазурь и чистый изумруд…

      Тимофей потрогал опухшую челюсть.

      – Замечательно… – прошипел он.

      Ребра тоже болели, и на ноге синячище. Ох-х… И на боку еще. Ах, как же ему не хватает бластера-шестизарядника! Будь оружие при нем, эти гопники обошли бы его на цыпочках, подлащиваясь и заискивающе улыбаясь… Увы, тут тебе не ТОЗО, тут Евразия. Статья такая-то, пункт сякой-то: «За хранение и применение пучкового, лучевого, огнестрельного оружия полагается принудительное ментоскопирование с последующим физическим удалением в зону спецкарантина». Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

      Браун оглянулся. За дюнами прорастала обычная для приморского побережья дубрава, а дальше, под курчавой сопкой, белели и краснели ярусы двухэтажных зданий. Мутухэ. Крайний поселок в Сихотэ-Алиньской системе – «Сихали», как говорили сами жители.

      Прислушавшись, Тимофей не уловил ни гоготанья, ни матерков – прибой глушил все звуки, забивая даже пронзительные крики «белого воронья» – вечно голодных чаек.

      Браун снова вздохнул, протяжно и тоскливо. Вздох отдался тупой болью в побитой грудине. Что – боль? Унижение язвило куда сильней. Его избили, а он разве что другую щеку не подставлял. Конечно, деду он скажет, что драка была. Хотя какая драка? Это иначе зовется – «нанесение побоев». Четверо на одного. Отпинали, как хотели, и ушли. А почему? А потому, что он слабак. И трус. Правильно ему тогда, на «Милагросе», бока намяли…

      Поморщившись, Тима сел на опрокинутую лодку и уставился в море.

      Господи, как же он устал бояться… Как поселился в нем страх в детстве розовом и сером, так и живет по сей день, разрастаясь порой до размеров чудовищных, переполняя трясущееся нутро.

      …Первый раз Ванька Новаго побил его классе в пятом. Звезданул по челюсти, неумело, но зло, за то лишь, что «Фей» назвал его Иваном. А надо было – Айвеном.

      Правда, в школе Айвен и его «корифаны» вели себя довольно СКАЧАТЬ