Клязьма и Укатанагон. Юрий Лавут-Хуторянский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Оказывается, Свет, все франузские сказки – это сказки Матушки Гусыни. «Красная Шапочка», «Кот в сапогах», «Красавица и Чудовище» – все Гусыня рассказала…

      – «Красавицу и Чудовище» женщина написала, не помню, как зовут, но не Шарль Перро, – торопливо поправила Женя.

      – Поня-а-атно, – сказала Татьяна.

      – Я вот и не знала про эту Гусыню, хотя играла Красную Шапку лет семь, наверное.

      – Да ты что?

      – Да, сначала Шапку, а потом уже всех: Наф-Нафа, Козу и Бабушку под одеялом.

      – Наф-Наф – это что? Откуда он там?

      – Тань, режиссеры приходили молодые-задорные и вокруг Волка самовыражались, вплоть до танцев волка с козлятами и поросятами. Кордебалет. До тошноты. Никогда так не пьют и не матерятся, как после детских утренников…

      – А я помню тебя в «Ромео и Джульетте».

      – Был такой эпизод в этой неудавшейся карьере.

      – А я не согласна. Что это – неудавшейся? Ты там вообще-то мужа нашла, а еще бы год – и заслуженную артистку получила бы, почему же неудачная…

      – Это не я, это он меня там нашел…

      – Тем более. Поехал за тобой из Москвы, бросил все.

      – Ничего, зато я его в театре тоже неплохо устроила… главный энергетик…

      – А я до сих пор не понимаю, почему вы оттуда ушли.

      – Да как тебе, Тань, это ж террариум. Инженю, субретки, прости господи, и прыгучие девушки кордебалета. Прыгают все не туда. Это с одной стороны, с его, так сказать. А с актрисами вся режиссура, извини, через постель… Не место там для семьи.

      – Гусь ваш очень хорош, – сказала Женя, – стоит напряженно, как скульптура. Древние греки разводили их не для еды, а держали за красоту.

      – Да, он такой у нас, вечно напряженный…

      – Но мы-то еще не древние, да, девочки? – сказала немного захмелевшая Татьяна, – нам еще кое-что нужно, кроме их красоты.

      – Бруно! – резко и громко закричала Светлана. – Пошел отсюда!

      Гусь не дрогнул.

      – Не нравится ему, Сизова, твое грубое обращение, – сказала Татьяна.

      – Bruno, beau, reviens, je vais pardonner, – ласково позвала Женя, но с тем же результатом.

      – Дождется он у меня великой французской революции.

      – А со своими-то он как, а, Свет, кавалер этот?

      – Никак. Давайте за нас, за женщин, за красоту нашу сказочную, а то уже совсем нас эти гуси игнорируют, – сказала Светлана, посмотрев на часы. Все снова засмеялись.

      – То есть совсем никак? – выпив бокал, решила уточнить Татьяна.

      Светлана повернулась к ней и, глядя в глаза, сказала:

      – Крупнова, если это тебя так интересует, то совсем. Ты не поверишь. Просто вот не трахает их ни разу – и все. Понимаешь? Брезгует.

      Татьяна, улыбаясь и не отводя взгляда, ласково сказала:

      – Понятно. Значит, это идейный ходок, дело в принципе.

      – В каком, просвети нас, таком принципе?

      – Не СКАЧАТЬ