Свет дьявола. Виктор Ерофеев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ своего лазутчика, который, пробыв в помещении не более десяти минут, решительно вышел через служебный вход и провел в клуб всю компанию. Четкость проделанных движений говорила о знании ночной жизни в размере земного шара. В зале русская бригада растворилась в табачном дыму с похожей на восклицательный знак примесью марихуаны – не самый лучший коктейль для американского полицейского. На сцене клуба творилось легкое непотребство. Пели «голубые» мальчики, пародируя пародистов, и трансвеститы, грудастые, в страусиных перьях, показывали свои нешуточные гениталии. Было громко, пахло дешевым пивом. Американцы сидели и смотрели на сцену, как будто во МХАТе. Только одна девчонка, вдруг вскочив с места, подняла свитер и показала всем груди – публика сдержанно выразила свою молодую радость. Вскоре стало скучно. Схватив желтые такси, русские бросились обратно в гостиницу. Они вынули из карманов чудо-телефоны. Через полчаса прибыли нью-йоркские русские девочки. Высокие, все в черном. Устав от будней своего города, рожденные под дьявольским знаком ануса, они жаждали повеселиться. Компания загудела. Мимолетные страсти оказались понятны всем. Нью-йоркские русские девочки незлобно смеялись над потомственными американцами, которых они называли «найстумитниками»: те, объясняли девочки, приветливо здороваются («Nice to meet you!»), открывая в улыбке зубы, берут пиво с оранжевым сыром, а потом весь вечер не знают, что сказать.

      Американец похож на колодец (пусть не глубокий), русские – на разлив рек. Русская бригада не стала размениваться на пиво – она принялась наливаться тем самым двадцатипятилетним виски, которое было только что выпущено в свет в ограниченном количестве бутылок и которым обычный человек готов слегка, из почтения к напитку, промочить горло, чтобы затем многозначительно поднять глаза к небу от удовольствия. Дорогое воскресшее виски, выпитое в большом количестве, раскрыло себя как янтарный свежевыжатый сок. Это был естественный напиток, вырвавшийся из-под гнета дешевого рынка, напиток, который не зря четверть века ждал своего часа, чтобы обрушиться, ломая шлюзы приличий, на русскую бригаду. Московская ночная жизнь, спонтанно организовавшись в Нью-Йорке, затмила американский праздник. Самоограничение сменилось не на вседозволенность, а на непредсказуемость. В каждом движении был отказ от американского фатализма по кличке свободная воля.

      На следующий день я обедал в компании моих американских друзей (включая Роберта Грина). Они были рады новой встрече. Это был ланч. Они съели по салату, выпили по рюмке вина и побросали в корзинку из-под хлеба свои кредитки. Я протянул свою – они запротестовали. Я был их гостем. Я поблагодарил и вышел в город. Я шел по солнечному Нью-Йорку и думал о маленькой беременной женщине, которая собрала нашу группу около сезанновских яблок. Я захотел рассказать ей мою историю. Когда я впервые приехал в Америку, меня пригласили в нью-йоркскую студию радио «Свобода» и первым делом спросили в прямом эфире: – Что вам больше всего понравилось в Америке? – Вермеер. – СКАЧАТЬ