Железный поход. Том четвёртый. Волчье эхо. Андрей Леонардович Воронов-Оренбургский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ хлынули в Прочный Окоп венчаться у беглого попа, который беспрепятственно отправлял богослужение, запрещенное по всей России. Отменить распоряжение главнокомандующего никто не имел права; да и самая отмена могла только усилить народное волнение. Величайшего труда стоило ближайшему начальству исподволь и со многими ухищрениями возвратить дело к его законному порядку, причем едва не дошло до кровопролития!

      На Кавказе это «недоразумение» могло иметь в 1845 году особенное значение. Дело в том, что в линейном казачьем войске сектантов было значительно более, чем православных; особенно в Гребенском и Моздокском полках казаки были почти поголовно староверы и фанатично держались своего учения. То же можно сказать о Волжском, Хоперском, Кубанском и Кавказском полках; но вместе с тем это были лучшие, самые храбрые, надежные боевые полки. Лабинский полк был составлен из переселенцев с линии и из внутренний губерний; кроме староверов, там были: молокане, духоборцы, субботники и даже скопцы. Владикавказский полк и все Черноморие состояли из малороссиян, и между ними не было никаких сектантов. В гражданском населении Кавказской области преобладало православие, но внутри области жили ногайцы-магометяне (около 90 тысяч душ), армяне, калмыки и несколько иностранных колоний. Близкими соседями были осетины, считавшиеся христианами, чеченцы и кабардинцы – строгие мусульмане, черкесы (адехе) и абазинские племена, стоявшие за ислам, но при этом вполне индифферентные к вере. Вся эта область принадлежала к Донской епархии, и православное духовенство посвящалось в Новочеркасске. Духовенство казачьих войск было подчинено обер-священнику Кавказской линии, в Тифлисе.

      В таком хаотичном, разноверном обществе находилась православная церковь в этом обширном, взрывоопасном крае, коренное население которого большей частью было враждебно настроено к православию.

      И, конечно, со стороны графа Воронцова было безумием рубить с плеча и раздавать в таком «вавилоне религий» свои необдуманные «щедроты» и «милости». Весь край, и без того гудевший, что потревоженный улей, от бесконечной войны с горцами, мог вспыхнуть, как порох.

      …Фаворит Императора, между тем, не терял присутствия духа и не тужил по поводу неудач. Зная из доносов нелестные отзывы и прогнозы о своем правлении на Кавказе, он с неизменной улыбкой отвечал доверенным лицам: «Когда мне говорят, что построенное на песке непрочно, я возражаю: – А пирамиды?» // Филипсон Г. И. Воспоминания. 1837–1847.

      12

      Там же.

      13

      А. С. Пушкин, М. Ю. Лермонтов, Бестужев-Марлинский, Л. Н. Толстой. «События на Кавказе не только вдохновили на великие произведения классиков русской литературы, но и отразились в народной культуре, в частности, в жанре солдатской песни. А знаменитый Хазбулат удалой стал неотъемлемой частью русского песенного фольклора» // Казиев Ш. М., Карпеев И. В. Повседневная жизнь горцев Северного Кавказа в XIX веке.

      14

      Теодор Горшельт (1829–1871) – немецкий художник, автор многочисленных работ на тему Кавказской СКАЧАТЬ