Железный поход. Том четвёртый. Волчье эхо. Андрей Леонардович Воронов-Оренбургский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Мюриды ответили ожесточенным огнем в летевших на них гребенцев. Двое казаков рухнули под метким свинцом.

      − Э-э, гяур! − Джемалдин-бек погрозил поднятой винтовкой рассыпавшейся лавой сотне. Он дико хохотал, посылал проклятья, счастливо озирался оскаленным горбоносым лицом на своих джигитов и, подбадривая их, кричал: − Наш еще будэт рэзат твой глотка, гяур. Билла-ги!

      Мюриды, гарцевавшие на гребне и спешно перезаряжавшие свои винтовки, в знак презрения развернули своих коней крупами к врагу и задрали скакунам хвосты.

      Точно услышав злые ругательства и проклятия горцев, со стороны русских войск, продолжавших движение, рявкнула пушка горной батареи. Ядро, рассекая свистящий воздух, с раскатистым ревом пролетело в пяти-семи саженях над головами гребенцев и гулко ударило, захлестнуло рыжим огнем известковое взлобье холма, сотрясло землю, будто в нее вогнали чугунный клин.

      Оглушенные кони мюридов шарахнулись в разные стороны. В лицо Ачильхиеву ударило жаркой волной, папаху присыпало вывороченным суглинком. На опаленном холме, в бордовой каше кишок, остались лежать семеро его храбрецов… А над развороченной макушкой холма, где еще минуту назад в седых клубах дыма, песка и пыли огненной воронкой проворачивалось пламя, показались пики казаков.

      Глава 9

      Джемалдин-бек сморгнул выбитую скачкой слезу, прислушался к глухим ударам сердца: «Да распорются животы неверных! Да захлебнутся они собственной кровью! Ля илла-га иль-алла!» Десять отважных сердец из его отряда вновь забрала смерть. Некогда было ловить разбегавшихся по степи скакунов. Некогда было заниматься убитыми. Плохо.

      Двадцать воинов-гази осталось с ним. Всего двадцать папах уцелело. Нет среди них больше его побратима Султи − остались только память и месть.

      …Мчались бездорожно к торному шляху (что соединял русскую крепость Внезапную с Ташки-чу); по нему было легче уйти от погони. Но разделившаяся на два отряда сотня есаула Румянцева отрезала им путь.

      Кони то стремительно неслись, сгрудившись вместе, то вдруг рассыпались веером, уходя от горячих казачьих пуль.

      …Не доезжая спасительного кургана, наскоро затаились в овражье. Тяжело. Идущий враздирку отряд во главе с Моздоком напоролся на засаду и, потеряв четверых, остановился. Спешился. Мюриды вскочили на лошадей.

      − К кургану, братья!

      Но до кургана далеко. Он, как мираж, лишь кажется близким.

      У старого, давным-дано пересохшего колодца Кумык-су опять пальба. Пострелялись с казаками чечены. Джемалдин приказал своим уходить в лабиринты кургана. Сам остался: отбивать наступавших гребенцев Румянцева. Но не один остался. Против воли мюршида рядом с ним стреляли крымские ружья Хафиза и Вали. Зло стреляли. Метко стреляли. Еще двоих казаков ранили, одного убили. Хафиз Ножайюртовский военную песню запел. Как отец пел, как дед пел, как прадед…

      Но и казаки бабами не были − с детства на коне, при оружии. Пули их совсем рядом, свистя и жужжа, срезали жухлые СКАЧАТЬ