Железный поход. Том четвёртый. Волчье эхо. Андрей Леонардович Воронов-Оренбургский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ исполнять Высочайшую волю было немыслимо. Не согласиться с Помазанником Божьим − значило впасть в немилость, а также лишиться того блестящего положения, которого он добивался полвека и которым привык широко пользоваться. И потому, подставляя ветру свое породистое сухое лицо «английского лорда», старик злее задал шенкеля жеребцу в знак полной покорности и готовности исполнить любой, пусть самый безумный, пусть самый жестокий приказ Его Императорского Величества.

      «Господи, не оставь! Мне нужен всего лишь один бой… Классический бой! И мои орлы закончат сию кампанию на одном дыхании!»

      * * *

      В безмерной свите главнокомандующего, помимо «рыцарей меча и идеи», отправившихся в «крестовый поход», было немало и тех, кто в силу почтения или откровенного подхалимства «с дальним прицелом» к новому наместнику вызвался его проводить до Внезапной.

      Одним из таких ярких представителей был наказной атаман Черноморского казачьего войска⁴⁵ генерал-лейтенант Николай Степанович Заводовский, приближенный к себе Воронцовым для временного (в отсутствие графа) командования войсками на Кавказской линии и в Черномории. Он был выше среднего роста, с типичным лицом малоросса; держал себя с важным приличием, но был при сем всегда «начеку» с начальством. Прибывавшим на Кавказ штабным офицерам он любил говорить со своим резким хохляцким акцентом, что-де во всем надеется на Бога и мудрость вышестоящих, потому что сам он человек временный, простой и неписьменный. Это было правдой с точностью до наоборот. (Титул временно командующего с 1845-го он успешно носил еще четыре года кряду.) На деле же атаман был человеком весьма неглупым, а более хитрым; образования толкового в юности не получил, но, что называется, «натерся и преуспел»; кое-что читал с пользой и по уровню был не ниже иных генералов. Заводовский лишь умело притворялся простаком и «неписьменным», а на поверку был смышлен и дока в бумажных делах. Его житейская мудрость «выдубилась» в долговременной службе, где он сам, без протекций и рекомендательных писем, должен был пробивать себе дорогу. Он хорошо понимал, что может держаться на плаву только безусловною преданностью и угодничеством сиятельному графу Михаилу Семеновичу, а потому безбожно эксплуатировал эти свои качества. Хитронырый атаман с первого дня встретил нового «небожителя» Кавказа с распростертыми объятиями, умело сыграв «простодушного дикаря» перед графом, усердно (до оклика адъютантом) молился перед иконой при входе в приемную, кланялся Воронцову в пояс и называл последнего не иначе как «батюшка-государь». Нравственные правила Заводовского лепились в суровой казацкой атмосфере, но при этом наружность его была прилична и безупречна. Николай Степанович с 1828 года являлся наказным атаманом Черноморского казачьего войска и, к удивлению многих, ни разу не попал под суд, что на Кавказе − почти беспримерно!

      «Происхождение его было скромным; он этого никому в глаза не совал, но и не скрывал. Однажды граф Воронцов спросил СКАЧАТЬ