Европа в эпоху Средневековья. Десять столетий от падения Рима до религиозных войн. 500—1500 гг.. Джордж Бертон Адамс

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ основания Константинополя Рим по-прежнему в каком-то особом смысле считался центральным городом и мировой столицей, и настроения, которые помогли епископу Константинополя, гораздо сильнее помогли епископу Рима, хотя он сам, возможно, и отказался бы признать этот факт.

      Во-вторых, римский империализм был единственной моделью устройства, которой располагала ранняя церковь. По мере того как она начала перерастать в общую организацию широко разделенных провинций, едва ли она могла поступить иначе, чем принять форму единственного знакомого миру правительства и скопировать не просто названия, такие как диоцез[70], но и его структуру и методы. Интересно, однако, что это было отнюдь не бездумное копирование, и наряду с ним также действовал и свободный политический гений, изобретая новые институты для новых потребностей, как, по крайней мере в самых характерных чертах, следует из значительной эволюции церковного совета.

      В-третьих, опять-таки, как древнегреческий философский дух пробудился к новой жизни и силе в развитии богословской системы ранней церкви, так и былой римский гений политической организации и управления нашел новую область для действия и создал новую империю в лице института папства. В политической сфере для него уже не оставалось никаких возможностей. Его работа там закончилась, но в истории западной церкви прошла последовательность великих деятелей, людей с имперскими идеями и гением, которая напоминает ряд государственных деятелей ранних дней Рима, проделавших аналогичный труд. Римские епископы Юлий, Иннокентий, Лев и Григорий, каждый из которых первым носил это имя, и Амвросий, епископ Медиоланский – всего лишь примеры тех, кто, независимо от того, велики или малы были предоставленные им шансы усилить власть своего поста и создать определенные конституционные прецеденты, увидели в нем наиполнейшие возможности и использовали их к максимальной выгоде. Таковы были умы этих людей и атмосфера Рима, где любое влияние было императорским и все традиции – имперскими, и именно там впервые оформилась идея, что у единой великой церкви должен быть один глава, ее божественно рукоположенный примас в лице епископа Рима, сначала, конечно же, смутно, а затем все более сознательно – достаточно сознательно, чтобы создать согласованную рабочую модель, несмотря на все переменчивые обстоятельства их правлений.

      Сюда же стоит включить и юридическую склонность римского интеллекта. Именно ей больше, чем чему бы то ни было, обязано возникновение колоссального корпуса богословия, соответствующего по характеру западному уму, системы не такой изощренно абстрактной, как восточная, но практичной, юридической и четко систематизированной. Она дала Западу как определяющему и организующему ядру совокупность собственных доктрин, независимых от восточных, и уверенную позицию отдельной церковной организации. Более того, гений его великого созидательного богослова, Блаженного Августина, одного из величайших в интеллектуальной истории мира, СКАЧАТЬ