Роковое наследие. Правда об истинных причинах Холокоста. Тим Грейди

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ где есть кое-какая статистика, очевидно, что число волонтеров-евреев было завышено⁷. В попытке применить эту информацию к остальной стране еврейские общины вели собственные статистические наблюдения. И все же масштаб задачи был таков, что и они не смогли определить точные числа⁸.

      Вообще говоря, евреям и другим немцам не было реальной необходимости записываться добровольцами на фронт, так как система воинской повинности в Германии в конце концов захватила бы их. Конечно, этих первых волонтеров не всегда вдохновлял порыв патриотизма – достаточной мотивацией была оплата, желание соответствовать идеалу мужчины или даже любовь к приключениям. Как бы то ни было, желание защищать свою страну, похоже, оказалось значимым фактором для многих евреев. Например, Отто Браун, которому едва исполнилось семнадцать, ушел в армию против воли родителей. Для этого мальчика-школяра доказать свою мужественность явно было важнее родительских страхов. «Я чувствую огромную гордость и счастье», – писал он⁹. Губерт Плаут, 25-летний еврейский студент, изучавший математику, так же отчаянно стремился попасть на фронт. Он «всей душой ждал приключения», как вспоминал он позже, и потому «попытался хотя бы завербоваться». Плаут кинулся к местному рекрутскому пункту в Гамбурге и присоединился к огромной толпе, «ломившейся» в двери. Но, как и во многих других городах, армия была переполнена рекрутами, и многим молодым людям попросту указывали на дверь. В их числе был и Плаут, так рвавшийся нести службу на фронте¹⁰.

      Но другим волонтерам повезло больше. Повсюду были слышны рассказы о немецких евреях, которые в момент начала конфликта находились за морем и поспешили назад, чтобы отправиться на фронт. Исаак Гурвиц, проживший предыдущие девять лет в Аргентине, решил вернуться, чтобы служить своей «второй родине». «Я должен быть ее частью», – писал он в прошении¹¹. Преодолев чуть меньшее расстояние, Отто Штерн ускользнул от французских властей, чтобы вернуться из Парижа в Ашаффенбург. Полный благодарности, что добрался домой, Штерн поклялся, что поможет защитить «землю Германии… от наших врагов нашей собственной кровью»¹². Еврейские газеты быстро ухватились за любые истории о немецких евреях, вроде Гурвица и Штерна, последовавших за зовом долга, чтобы сражаться на войне. Они гордо объявили, что самый юный волонтер Германии – четырнадцатилетний еврейский мальчик из Кенигсберга, а также раскопали двоих старейших рекрутов в армии: 63-летнего из Ахена и 64-летнего из Вюрцбурга. Оба были евреями, ветеранами Франко-прусской войны, и жаждали еще раз выстрелить в старого врага¹³.

      Всеобщее возбуждение в первую неделю войны принимало множество форм. Помимо стремящихся на войну волонтеров или толп любопытных на улицах, у «духа 1914 года» была и культурная сторона. Художники, журналисты и драматурги выстроились в очередь, чтобы запечатлеть момент национального единства. К примеру, Вальтер Триер не раз брался за блокнот в эти первые недели. У него было более СКАЧАТЬ