Любовь и так далее. Джулиан Барнс

Чтение книги онлайн.

      ОЛИВЕР: Признаюсь, я задремал. Et tu?[7] О нарколептический, курдючный Стюарт, субъект помраченного сознания и сложенного из «Лего» Weltanschauung[8]. Нельзя ли нам рассмотреть этот вопрос в более долгосрочной перспективе? Мой герой – Джоу Эн-лай. Позднее превратившийся в Чжоу Эньлая. «Каковы, по-вашему, были последствия Французской революции?» На что сей мудрец ответил: «Еще слишком рано судить».

      Если такой олимпийский или конфуцианский взгляд нам недоступен, давайте, что ли, немного расширим горизонты, введем градации оттенков, какие-нибудь смелые сопоставления красок? Разве каждый из нас не создает повесть своей жизни простым движением вперед? Но увы, отнюдь не каждая повесть пригодна к публикации. А ведь как ширится самотек! «Ожидайте, мы вам перезвоним»… нет, по зрелом размышлении мы вам не перезвоним.

      Однако не спешите с выводами насчет Оливера – я уже предупреждал. Оливер не сноб. Во всяком случае, в прямолинейном смысле слова. Просто есть одна загвоздка, причем ее составляет не тематика подобных произведений и не общественное положение героев. «Историю клопа можно изложить с таким же блеском, как жизнеописание Александра Македонского, просто финал будет иным». Меткое изречение, согласны? От нас требуется чувство формы, самоконтроль, отбор фактов, умолчание, аранжировка, эмфаза… и все это зовется одиозным словом из трех букв: арт. История нашей жизни – это всегда повесть, но ни в коем случае не автобиография, и здесь кроется самая распространенная ошибка. Наша память – всего лишь очередная ловушка; ну же, соглашайтесь. А вторая ошибка – считать, будто скрупулезное припоминание ранее увековеченных подробностей, уместное, быть может, в пивной, вряд ли породит текст, способный привлечь в должной мере взыскательного, какой еще иногда встречается, читателя. С чьих уст закономерно слетает вечный вопрос: зачем ты меня этим грузишь? Если это сеанс арт-терапии, не жди, что читатель будет оплачивать счета от психиатра. То есть я пытаюсь вежливо сказать, что повесть о жизни Стюарта, если откровенно, непригодна к опубликованию. Я проверил ее по первой главе – обычно этого мне достаточно. Изредка для смеха пробегаю глазами еще и последнюю страницу, просто чтобы подтвердить свое впечатление, но в данном случае это выше моих сил. Не думайте, что я жесток. Или хотя бы признайте, что я жесток, но справедлив.

      А если по существу дела. Каждая любовная история начинается с преступления. Согласны? Где ты найдешь grandes passions[9], терзающие сердца невинных и неприкаянных? Разве что в средневековых романах да в отроческих фантазиях. Но чтобы у взрослых людей? Между тем, как напомнил вам наш карманный справочник-Стюарт, в ту пору нам уже было тридцать с гаком. У каждого есть кто-то, либо частица кого-то, либо ожидание СКАЧАТЬ