Замурованные. Хроники Кремлевского централа. Иван Миронов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ воспроизвести все, что было нами сказано, невозможно. Беседа шла до четырех часов утра, до физического изнеможения, до умственного истощения. Под конец я еле влез на шконку, лег, сделал глубокий вздох и только тогда понял, что организм находится в странном состоянии, которое даже сравнить было не с чем. Сильное внутреннее возбуждение, учащенное сердцебиение, сдавливание глазниц, самое необычное то, что нерв, расположенный в нижней губе, бешено колотился о зубы.

      Сразу стала понятна вся эта «непринужденная» атмосфера, отсутствие телевизора и непривычная тишина. Только через год я узнал, что эта шестьсот девятая камера – особая, нежилая. Больше двух недель в ней никто не сидит… За шесть часов исповеди я, пожалуй, надиктовал свое полное досье за всю жизнь. Записи эти хранятся в спецчасти ИЗ-99/1. Придет время – почитаем. Знать бы, кто и для чего читает их сейчас.

      Я проснулся на следующий день, когда уже разносили обед. Себя на утренней проверке не вспомнил. Спал в одежде – отключка пришла неожиданно, голова трещала в тяжелом наркотическом похмелье. Но при этом отчетливо помнил, что я нес в исповедальные часы: в принципе, ничего крайне криминального, ничего интимного.

      В силу обывательских представлений о нестандартных оперативных приемчиках по расширению-сужению сознания, которые в итоге меня не обманули, я ждал подобных экспериментов над своей психикой. Конечно, предполагал нечто более оригинальное, вроде таблеточек и прививочек. А тут – на тебе, такая пошлость!

      Еще на Петровке, сразу после ареста я обозначил для себя табуированную информацию, ссылка на которую в любом контексте становилась невозможной, и некоторые жизненные ситуации из разряда мелкого хулиганства изменил с учетом широкого слушателя. Таким образом, выражаясь занудно, если сознание получает запрет на воспроизводство определенной информации или последняя перепрограммируется, то даже «сыворотка правды» ее не достанет.

      На следующий день принесли телевизор, Нестеров поглотился сериалом «Солдаты», комментируя и сам с собой обсуждая казарменное «мыло». В холодильнике упорно отказывали, видимо, зная, что надолго здесь никто не задержится. Продукты в камерном душняке тухли на третий день, до очередной передачи приходилось дотягивать на баланде.

      Через две недели я поехал дальше.

      Восьмое февраля – сестренке исполнилось двадцать лет, а мне приказали собирать вещи. Переезд из 609-й «пещеры» – добрый подарок брату на день рождения сестры. Сумка с одеждой, пачка гречневых хлопьев, матрац под мышку: «Готов, старшой!» Дежурно простившись с Бубном и Нестеровым, который нехотя оторвался от «Солдат», я вышел из хаты.

      Десять метров налево по коридору – камера шесть ноль два – третья по счету за полтора месяца моего закрытого бытия.

      С любопытством и горечью ощущения своего подопытного статуса я перешагнул порог новой хаты. Свет, яркий, жесткий, режет глаза, привыкшие к полумраку прежней берлоги, СКАЧАТЬ