Истоки американо-китайских отношений. Юрий Галенович

Чтение книги онлайн.

      Более объективно и более систематично исследующие вопросы западные обозреватели обычно и в целом описывают китайцев как чрезвычайно скромных, почти щепетильных в своей нелюбви к какой бы то ни было публичной демонстрации привязанности, любви между полами. То, что миссионеры были свидетелями публичных сексуальных оргий, подтверждает (иллюстрирует) утверждение о том, что человек действует следующим образом: не видит, а затем определяет то, что он видит, но вместо этого сначала что-то определяет, чему-то дает определение и только после этого видит то, что он уже определил, чему он уже заранее дал определение. Поэтому то, что миссионер увидел, может быть объяснено только в терминах, отражающих его заранее существующие предвзятые соображения обо всех языческих обществах, и необходимостью иллюстрировать (подтвердить примерами) обвинительный акт, обвинение китайцев в том, что они-то и являются агентами дьявола. Следовательно, он не повторяет, не как будто бы повторяет вслед за купцами их насмешки (их смех в адрес) над идолами, которым поклоняются китайцы. Поскольку эти монстры не объясняются одними лишь религиозными предрассудками или суевериями, но тут до́лжно бросить взгляд и увидеть дьявола, необходимо посмотреть на дьявола, чтобы воодушевиться. И действительно, само существование (сам смысл существования, основа существования) китайцев для некоторых миссионеров было осквернением или профанацией их Бога. Эта их несакральная Антанта с Вельзевулом была формализована использованием в интересах империи дракона в качестве его символа, сама форма дьявола, в которой он представлен в Апокалипсисе; это было продумано, «и действительно, этот великий монарх дикарей не мог принять никакой еще более впечатляющий вид, чтобы показать свое соответствие с “Принцем Силы Воздуха”, что работает в случае неповиновения детей». <…> И действительно, даже тогда, когда их прямо, без экивоков, осуждают за «служение принцу демонов», китайцы «не изумляются, но находят славу в этом своем постыдном поведении». Так писал Гутцлаф (С. 63).