Седьмой день. Утраченное сокровище Библии. Сигве Тонстад

Чтение книги онлайн.

      В Божьих словах был сделан акцент на свободе – человек мог вкушать от любого дерева, только одно было под запретом. Змей же распространяет этот запрет на все деревья. Вместо разрешения: «От всякого дерева в саду ты будешь есть», мы получаем запрет: «Не ешьте ни от какого дерева в раю», якобы установленный Богом. Зачем же змею нужно было произносить слова, которые, как вполне справедливо указывает женщина, явно не соответствуют истине? Дело не только в том, что змей тем самым вовлекает ее в спор. Главное здесь – подтекст, который скрывается за его словами. Проблема не в том, что слова змея содержат очевидную ложь. Хитрый змей прежде всего хочет навести человека на мысль, что Бог способен навязывать неразумные, необоснованные запреты, что Он более заинтересован в запретах, чем в свободе. Такого рода обвинение не так-то просто опровергнуть. Для этого мало указать на очевидную неточность в словах[109].

      змей намекает на злонамеренность Бога, устанавливающего какие-то запреты. В его словах есть явный намек на то, что Бог руководствуется страхом и завистью. Таким образом, молчанию о мотивах, стоящих за запретом, записанным в 2:17, который, исходя из его контекста, должен был послужить человеку во благо, змей дает совершенно иную трактовку – оказывается, этот запрет продиктован стремлением подавить человека, а не благословить его. Отсюда следует естественный вывод: если в Своем запрете Бог руководствовался недостойными побуждениями, значит, нет в том большой беды, чтобы его нарушить. Обратите внимание: змей нигде не призывает женщину преступить Божий запрет. Он просто ставит под сомнение Его правдивость (отрицая Его предостережение) и искренность (оспаривая мотивы) и предоставляет женщине возможность самой сделать определенные выводыСКАЧАТЬ