Чечня: Трагедия Российской мощи. Первая чеченская война. Анатоль Ливен

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ или внутренних войск, резко отличались друг от друга, что постоянно подчеркивали сами собровцы. Когда мы впервые говорили с ними, они пытались подчеркивать свою более высокую мотивацию, хотя вскоре эта тема ушла на задний план. Сергей из Хабаровска (большинство из них не называли своих фамилий, опасаясь мести чеченцев в отношении их семей) сказал:

      «Вообще, дома наша работа – бороться с мафией, поэтому можно сказать, что здесь мы делаем то же самое – боремся с чеченской мафией… Так что мы знаем, ради чего мы здесь, даже если нам нравится находиться здесь не больше, чем всем остальным. На самом деле, мы не солдаты, мы милиционеры. Но, с другой стороны, все мы бывшие солдаты, большинство – “афганцы”, и мы, конечно, лучше подготовлены и вооружены, чем большинство солдат. Что касается призывников, то это просто преступление – посылать этих парней сюда на бойню. Лебедь был прав: надо было посылать сыновей генералов и министров – может быть, тогда они были бы более осторожны».

      В определенном смысле эта часть СОБРа демонстрировала ту черту, которая всегда считалась отличительной для российской и советской армии, хотя основная часть нынешних вооруженных сил России ее полностью забыла – а именно явный талант к импровизированному строительству. Они сделали по возможности максимально удобным для себя помещение комендатуры – не слишком удачным образом выбранный для этой цели бывший цех по разливу меда. В одном из его углов был воздвигнут краеугольный камень российской военной жизни – баня, или парилка, в которую они любезно нас приглашали. В результате они и выглядели, и пахли лучше, чем большая часть остальной армии.

      Как и большинство солдат вдали от дома, собровцы завели себе домашнее животное-талисман – кошку, спасенную из горящей квартиры и названную по незапамятной русской военной традиции Машкой. Это была странная картина, хотя я видел такое на всех войнах: люди с суровыми лицами, держащие кошку на коленях и мягко гладящие ее шерсть. Я сильно подозревал, что к нам они относятся примерно как к четырем таким же очередным талисманам (по крайней мере к женщинам – возможно, я был решительно de trop [лишним (фр.)] в их компании). Им определенно доставляло огромный восторг показывать нас другим подразделениям, встреченным нами, когда они возили нас по городу.

      Как бы то ни было, я никогда не предавался опасной идеализации этого подразделения. Большая шишка на голове и несколько ноющих ребер напоминали мне о наиболее снисходительных проявлениях их отношения к заключенным, и если они и относились к нам как к талисманам, то у меня не было сомнения, что в кризисной ситуации они бы убили и съели кошку Машку. Пока мы были в их компании, я вспоминал сцену, описанную Чеславом Милошем в его мемуарах «Родная Европа», свидетелем которой он был во время вступления советских войск в Восточную Пруссию в январе 1945 года. Группа русских солдат с искренней человечностью и добротой утешала немецкого пленного, а затем, кажется, с одинаково искренним сожалением вывела и расстреляла СКАЧАТЬ