Утоли моя печали. Борис Васильев

Чтение книги онлайн.

      Они прокрались к освещенному окошку и замерли, навострив уши.

      – Молчат там…

      – Тихо!.. – зашипела Наденька.

      – На круг – две тысячи, – вдруг еле слышно донесся мужской голос. – Не мало, не мало…

      – Это Евстафий Селиверстович, – почти беззвучно пояснила Надя. – Отчет пишет…

      – Чего пишет?

      – Тише!..

      – Конечно, ради праздника ничего не жаль, однако… – бормотал тем временем Зализо.

      Наденька оттащила Феничку от окна:

      – Отчет – это неинтересно. Пойдем к следующему окну.

      В следующем окне была открыта форточка и распахнуты шторы. Девушки подкрались, осторожно заглянули.

      Это была гостиная. В креслах уютно покуривали Беневоленский и Иван.

      – При семидневной обороне Шипки я окончательно понял, сколь опасна революция для России. Представь себе обезумевшую толпу под зеленым знаменем Пророка и столь же обезумевшую – под русским знаменем. Я все время видел перед глазами эти толпы вооруженных людей, когда залечивал отпиленную по локоть руку.

      – Ты не прав, Аверьян. То была война за свободу.

      – Я не говорю об оценках, поскольку то, что одна сторона считает плюсом, противоположная считает минусом, и наоборот. Я говорю об ожесточении людей. Безумном, неуправляемом ожесточении… Великая Французская революция тоже была борьбой за свободу, но сколь же кровава и жестока она была. А революция в России обречена на еще большую кровь.

      – Мы, по-твоему, более жестоки?

      – Три четверти нашего народа обижали, угнетали и держали в нищете добрые полтысячи лет. Такое не забывается, Иван, вспомни разинщину и пугачевщину.

      – Когда это было…

      – Вчера, – строго сказал Беневоленский. – Народ не знает истории, для него существует только вчера и сегодня. И – завтра, если в этом «завтра» ему пообещают молочные реки и кисельные берега.

      Феничка разочарованно вздохнула:

      – Скушно, барышня…

      – Подожди, – строго шепнула Надя.

      – …В городах станут вешать генералов и сановников, в деревнях – помещиков, в российской глухомани – офицеров и чиновников. Россия не просто огромна и космата, как мамонт, – Россия раздроблена. Две столицы и сотни губернских городов, губернские города и уезды, уезды и миллионы деревень, хуторов, аулов, кишлаков. И в каждом – свой уклад, свои отношения, свои начальники, чиновники, богачи и бедняки. И везде, везде решительно господство произвола, а не закона. Произвола, Иван, а произвол порождает обиженных. И толпы этих обиженных ринутся давить обидчиков, как только почувствуют безнаказанность. Поэтому бороться за свободу у нас можно только постепенно, только парламентским путем…

      – При отсутствии парламента? – усмехнулся Иван.

      – Вот! – громко сказал Аверьян Леонидович. – Ты сам обозначил первый пункт программы: борьба за конституционную монархию как первую ступень буржуазной демократической революции. А далее – только через СКАЧАТЬ