Черное колесо. Часть 1. История двух семеек. Генрих Эрлих

Чтение книги онлайн.

      Единственно, чем занимался Гарри серьёзно, до самозабвения, был ОСОАВИАХИМовский клуб. Вышки для прыжков с парашютом стояли до войны и во время войны во всех парках культуры и отдыха, заменяя колёса обозрения, и позволяли любому желающему испытать блаженное и неведомое чувство полёта. А заболевшим свободным парением прямая дорога лежала в ОСОАВИАХИМ – общество содействия обороне, авиационному и химическому строительству, которое с распростёртыми объятиями принимало будущее пополнение армии десантников для победоносной войны малой кровью на чужой территории. Собственно, вскорости после начала войны выяснилось, что такого количества – миллионов! – десантников не нужно, и отвоёвывать отданные наглому агрессору земли и покорять Европу придется традиционным русским способом – пешкодралом, но авиаклубы по инерции дожили до конца войны.

      Анна Ивановна сквозь пальцы смотрела на увлечение сына – чем бы дитё не тешилось, лишь бы не хулиганило – и прозрела лишь тогда, когда Гарри объявил о своём добровольном уходе в армию. Что тут началось! Конечно, Анна Ивановна не упиралась руками и ногами в дверные косяки, но очень живо описывала, как она ложится поперёк двери, и предлагала сыну – бессердечному! – перешагнуть через остывающий труп матери. И крику было намного меньше, чем в тот незабываемый день экспроприации, да и крик постепенно стихал под рассудительные замечания Николая Григорьевича: какой ещё фронт? – парню нет семнадцати, и вообще, хорошо было бы сначала выслушать виновника скандала. Тут выяснилось, что по форме Гарри сказал всё правильно: он шёл в армию добровольно (потому что до официального призыва, так потом и писали во всех характеристиках: доброволец), но по существу армия руками райвоенкома уже год отбивалась от его настойчивых просьб, и только после рекомендации авиаклуба Гарри направили в Ульяновское военно-воздушное училище. Слово училище окончательно усмирило Анну Ивановну – службы в армии не миновать, так уж лучше так, тем более что и война катилась к концу, уже к логову подбирались, глядишь, и минует любимого сыночка эта доля. Анна Ивановна приняла даже без возражений мягкое замечание Николая Григорьевича, что некоторая порция армейской дисциплины Гарри не повредит.

      Уловив вынужденное согласие, Гарри объявил, что сбор завтра в восемь – дотянул до последнего дня, хитрец! – и сразу убежал прощаться с многочисленными друзьями, стрельнув у матери тридцатку – «на то да сё». А Анна Ивановна просидела весь вечер, пригорюнившись, размышляя о том, что вот старалась, растила сына, любила и холила, учила музыке, языкам и хорошим манерам, а чего-то главного не досмотрела, чего-то не довложила, и вот пожалуйста – доброволец, «За Родину, за Сталина!», глаза горят. Больших трудов стоило Николаю Григорьевичу вернуть Анну Ивановну на грешную землю и подвигнуть её к сборам – это молодому кажется, что он едет на всё готовое, но мы-то знаем цену всяким мелочам, так что давай, матушка, поворачивайся.

      Было СКАЧАТЬ