Театр Глобус. Андрей Феликсович Гальцев

Чтение книги онлайн.

      – С плохими людьми не хочется ладить.

      Сказав это, Крат улыбнулся, вспомнив недавние упрёки пьяной Лили о том, что Крат не умеет ладить с людьми.

      Мать махнула рукой, отгоняя фразу сына прочь.

      – Да, где же он? Мурзик, Мурзик! – позвала кота заботливо-призывным голосом.

      Из-под кровати высунулся несколько свалявшийся кот с глазами яркими, как вечерние окна. Этого Мурзика он знавал, когда тот был ещё подростком. Крат прогуливался с ним по парку, а дома пытался отбить у него охоту метить углы. Впрочем, веник против извечного инстинкта – слабый инструмент. Крат всё это вспомнил, ну а кошачья память едва ли хранила их склоки и прогулки по парку.

      Из жалости к матери он достал из кармана мотылька.

      – Возьми, это волшебный мотылёк.

      – Ну, прямо уж волшебный! – с нарочитой иронией произнесла Маргарита Петровна.

      – Да, он лежал в костре и не сгорел, – Крат сильно упростил историю.

      Она взяла мотылька двумя пальцами, но тут же брезгливо разжала пальцы, и мотылёк упал возле кота. Не успел Крат нагнуться, как движением хоккеиста кот загнал мотылька под шкаф. Там послышалось деликатное чавканье.

      – Зачем ты взяла этого мерзкого кота?!

      – Отчего же сразу "мерзкого"?

      – Потому что он съел мотылька! – жалобно воскликнул он.

      – Жаль, конечно, раз он был тебе дорог… так что ты говоришь? Ах да, я хотела поставить чайник.

      Раздался телефонный звонок, удивлённая мать передала трубку сыну. Там тишина. Крат угадал молчание Дола.

      – Тебя выпустили, да?! Серёга, ты где?

      – Дома, у матери, – сказал Дол шёпотом. – Я звонил тебе на мобильный…

      – Я его потерял. Что с тобой? Говори нормально.

      – Приходи скорей, пока я жив.

      Дол дай отбой. У Маргариты Петровны в лице тревога.

      – Откуда его "выпустили"?

      – В двух словах не расскажешь.

      – Неужели из полиции?!

      – Ладно, я побегу. Извини, даже не спросил, как ты себя чувствуешь.

      – По-разному, – посмотрела на него с каким-то подозрением.

      Из её организма некогда появился – ужас, как из норы! – непонятный мужчина с тяжёлыми плечами в клетчатой рубашке. Да и зачем? – думала она с безответным удивлением.

      Сын теперь тоже ищет ответ на этот вопрос.

      Родить ребёнка лукавой женщине плохо ещё и потому, что от него не скроешь свою жизнь: ребёнок – это глазастый судья. Пристрастный и неправедный судья, – по оценке Маргариты Петровны. Остальных людей она всегда обманывала, априори полагая, что они глупей, чей она.

      С возрастом в нём стали ярче проявляться чёрточки отца: он так же покачивал головой, будто говорил сам с собою, так же смотрел на неё с печалью. Общий ландшафт лица был тот же, и светлая щетина…

      – Извини, мне надо торопиться, – он поднял СКАЧАТЬ