Стих и проза в культуре Серебряного века. Юрий Борисович Орлицкий
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Стих и проза в культуре Серебряного века - Юрий Борисович Орлицкий страница 71

СКАЧАТЬ спускаясь, проходят ступени;

      Падают звезды; весна

      Холодом дышит…

      Навеки…229

      Отчетливую трехсложниковую основу имеет и стихотворение 1905 г. «К народу», однако это произведение существенно ближе к верлибру:

      Давно я оставил высоты,

      Где я и отважные товарищи мои,

      Мы строили быстрокрылый Арго, —

      Птицу пустынных полетов, —

      Мечтая перелететь на хребте ее

      Пропасть от нашего крайнего кряжа

      До сапфирного мира безвестной вершины.

      Давно я с тобой, в твоем теченьи, народ,

      В твоем многошумном, многоцветном водовороте,

      Но ты не узнал моего горького голоса,

      Ты не признал моего близкого лика —

      В пестром плаще скомороха,

      Под личиной площадного певца,

      С гуслями сказителя былых времен.

      На полях под пламенным куполом,

      На улицах в ущельях стен,

      Со страниц стремительной книги,

      С подмостков, куда вонзаются взоры,

      Я слушал твой голос, народ!

      Кто мудрец? – у меня своя мудрость!

      Кто венценосец? – у меня своя воля!

      Кто пророк? – я не лишен благодати!

      Но твой голос, народ, – вселенская власть.

      Твоему желанию – лишь покоряться,

      Твоему кумиру – только служить.

      Ты дал мне, народ, мой драгоценнейший дар:

      Язык, на котором слагаю я песни.

      В моих стихах возвращаю твои тайны – тебе!

      Граню те алмазы, что ты сохранил в своих недрах!

      Освобождаю напевы, что замкнул ты в золотой скорлупе!

      Я – маг, вызывающий духов, тобою рожденных, нами убитых!

      Без тебя, я – звезда без света,

      Без тебя, я – творец без мира,

      Буду жить, пока дышишь ты и созданный тобою язык.

      Повелевай, – повинуюсь.

      Повяжи меня, как слепого, – пойду,

      Дай мне быть камнем в твоей праще,

      Войди в меня, как в одержимого демон,

      Я – уста, говори, кричи мною.

      Псалтырь моя!

      Ты должна звенеть по воле властителя!

      Я разобью тебя об утес, непослушная!

      Я оборву вас, струны, как паутины, непокорные!

      Раскидаю колышки, как сеют зерна весной.

      Наложу обет молчания, если не подчинишься, псалтырь!

      Останусь столпником, посмешищем праздных прохожих;

      здесь, на большом перекрестке!230

      А вот стихотворение того же 1905 г. «Книга пророчеств» уже практически лишено рецидивов и силлабо-тонической, и тонической упорядоченности, хотя их дисциплинирующую роль отчасти берут на себя повторы, в первую очередь анафорические (напомним, что о подобной роли применительно к ранним верлибрам М. Кузмина писал в свое время Жирмунский231):

      Поклонники общего равенства, – радуйтесь!

      Поклонники мира вселенского, – радуйтесь!

      Ваше царство придет,

      Ваше солнце взойдет!

      Горе тебе, Франция, в колпаке фригийском!

      Горе тебе, Германия, – женщина с мечом!

      И тебе, Англия, – островной тритон тысячерукий!

      И СКАЧАТЬ



<p>229</p>

Брюсов В. Я. Собр. соч.: в VII т. Т. I. С. 92–94.

<p>230</p>

Брюсов В. Я. Собр. соч.: в VII т. Т. III. С. 286–287.

<p>231</p>

Жирмунский В. Композиция лирических стихотворений. Пг., 1921. С. 87–96.