Самоходчики. Сборник

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ стоит, чашечки нам поставила хозяйка; мы ром разлили, выпили, только начали кушать – вбегает капитан пехоты: «Немцы»! Какая тут еда. Я выскочил раньше экипажа, сел на место механика и вывел самоходку на огневую позицию, чтобы было видно. А немцы шли из Белой Церкви. Тут экипаж прибежал, мы еще под косарем, так как ром очень крепкий: «Вперед»! Мы их начали обстреливать, немцы идут уже без сопротивления. А у меня механик Виктор Счетников неопытный был, молодой мальчишка. Там была толща песка и двигатель машины заглох, а он не знает в чем дело. Говорю: «Давай устраняй». Я из люка с пулеметом немецким МГ-42 высунулся, даю команду немцам, идет человек около сотни, первая партия:

      – Ergebt euch! Сдавайтесь!

      Они приходят.

      – Waffe hinlegen! Сложите оружие!

      Они положили оружие.

      – Wer hat die Uhr? Кто имеет часы?

      Я думаю, тыловики все равно заберут, мы взяли, нам нужны часы. Вася Плаксин с танковым шлемом их обошел, ему с верхом туда часов наложили, наверное сотню часов. Я им показал куда идти, где полк, и они пошли. Мне некого было послать сопровождать. Василий Васильевич Шишкин приполз, быстро устранил неисправность, и потом я еще две партии пленных взял. Всего получилось 375 человек, а Фомичев Петр Ильич, командир 1-го взвода, ни одного пленного не брал, а давил гусеницами. Потом ему Героя присвоили. Он сам был из Орловской области, село Белый Верх, там был председателем колхоза, он шестнадцатого года рождения. У него там семья осталась, а он думал, что его семью немцы расстреляли.

      Вас за этих пленных как-то наградили?

      Нет, ничего не дали, ни медали, ничего. Глухи были командиры, глухи.

      Теперь нескромный может вопрос. Вы более двух лет воевали в звании лейтенанта. Как Вы это объясняете?

      Объясняю так: после ранения приехал в другой полк, я не знаю, что там в личном деле записано. Записано, что командир взвода и меня на взвод и ставят. Вот так. Второй раз попал – опять также (смеется). Я и не гнался за званиями, меня это не очень интересовало. Интересовало меня – лучше воевать. А звание – это уже вторично.

      Что Вы думаете о наших, которые попали в плен?

      Их много категорий. Которые попали в плен без сознания, тяжелораненые – их упрекать ни в чем нельзя. Даже не раненый, даже в сознании попал в плен целый полк, целая дивизия, целый корпус, целая армия – как их осуждать? Их окружили, они боеприпасы израсходовали и драться ничем не могут. А Сталин лично 11 – й армии на Юго-Западном фронте не разрешал прорывать кольцо окружения и все. И когда они остались без боеприпасов – их немцы взяли. Понеделина потом по возвращении расстрелял, Музыченко не тронул. Поэтому их очень сложно обвинять. Другое дело, кто сам перешел в плен, сдался, когда была обстановка, что нужно было воевать – таких я осуждаю.

      С власовцами Вы воевали?

      В принципе-то власовцы начали воевать в конце войны. Перед городом Седльце в Польше, когда мы выбили немцев из предместья (с. Выгляндувка. – А. Б.), а там высота с лесом справа. У нас в боекомплекте были бризантные снаряды, СКАЧАТЬ