Катали мы ваше солнце. Евгений Лукин

Чтение книги онлайн.

      Кудыка озадаченно поморгал обмерзшими ресницами.

      – А колами, выходит, неподсудное? – недоверчиво спросил он старшего.

      Храбр ухмыльнулся.

      – Ну, это как посмотреть… Чарку поднесешь – стало быть, неподсудное.

      – Да как же не поднесем, мил человек! – радостно вскричал Плоскыня. – Поднесем! А там, глядишь, и вторую!..

      Толпой они вошли в широкий двор и мимо сушила, мимо омшаника [25] двинулись к приземистому кружалу. За ведро вина желтоглазый хозяин слупил втридорога, сославшись на то, что дешевле никак нельзя: солнышко-то вон в небесах опять четное, того и гляди, конец света настанет. Кудыка с Плоскыней, кряхтя, полезли в глубокие пазухи за идольцами, но красавец Докука с белозубой усмешкой сделал им знак не суетиться и ко всеобщему удивлению бросил на дубовый стол серебряную греческую денежку. У кого ж это он ночевал сегодня? Не иначе, у боярыни у какой. Слободские-то красавицы серебра не держали, а расчеты на торгу вели с помощью все тех же резных куколок-берендеек, иноречиво именуемых «деревянные».

      Желтоглазый хозяин расставил ковши, принес ведерную ендову [26] вина и берендейку сдачи с отбитым носком, тут же небрежно сунутую Докукой за пазуху.

      Кудыка с благодарностью принял полный ковшик, по ободку которого шла надпись: «Человече! Что на мя зриши? Пей,» – и лукаво покосился на Плоскыню.

      – Поучил, стало быть, Купаву?

      Тот насупился по-медвежьи, брови натопырил, губы отдул.

      – А то как же! – рявкнул он кровожадно. – Сбил да поволок, ажно [27] брызги в потолок!..

      Все с сомнением взглянули на его левую щеку с четырьмя глубокими царапинами, но спорить не стали.

      Кроме троих древорезов да двух храбров, в кружале, можно сказать, никого и не было. Сидел лишь в дальнем конце длинного стола никем не знаемый берендей – не берендей, погорелец – не погорелец… Что-то он там про себя смекал, вздымал бровь, подмигивал хитро неизвестно кому. И чарку не глотом глотил, а смаковал, причмокивая.

      Храбры и древорезы выпили по чину за здравие старенького царя-батюшки Берендея и заговорили о событиях прошлой ночи. Да и вообще о нынешних временах. Вздыхали, охали, почесывали в затылках…

      – Померещилось мне, что ли, под утро… – пожаловался в недоумении Кудыка. – Будто лешие по слободке шастали…

      Румяный Докука уставил на него синие очи и заморгал. Многое, многое проспал он сегодняшним утром…

      – Ничего не померещилось, – буркнул храбр постарше, именем Чурило. – Еще как шастали!.. Сам видел…

      – Дык… это… – опешил Плоскыня. – Они же к жилью не подходят!

      – Подойдешь тут, когда такое творится! В лесу-то, чай, еще страшней было, чем в слободке…

      – Да-а, дела-а…

      – Обнаглели лешие! – сказал обиженно синеглазый красавец Докука. – Мало того, что сами шубу наизнанку носят, так еще и других выворачивать заставляют! В лес войдешь СКАЧАТЬ