Снимая маску. Автобиография короля мюзиклов Эндрю Ллойд Уэббера. Эндрю Ллойд Уэббер

Чтение книги онлайн.

      Занавес поднимается, а за ним Альма Коган поет «Sugar in the Morning».

      Очень скоро я построил свой первый игрушечный театр. Это была горячо любимая версия игрушечного театра Поллока, которая в итоге стала большой конструкцией из кирпичей, нареченной «Харрингтон Павильон». За годы технические амбиции выросли до такой степени, что в театре появилась вращающаяся сцена, сделанная из старого проигрывателя. Эта идею я собезьянничал из известной заключительной сцены телевизионной передачи Sunday Night в Лондон Палладиум. Все звезды выстраивались в линию на вращающейся сцене легендарного Палладиуума и махали на прощание миллионам британских зрителей. Для британцев это шоу 1950-х – начала 1960-х было таким же значимым, как Шоу Эда Салливана для американцев. Каждое утро я щипаю себя, потому что до сих пор не верю, что теперь владею театром, который открыл для меня этот мир.

      Лондон Палладиум вдохновил меня на рождественское представление, и концертные сезоны не долго продержались в «Харрингтон Павильон». На рождественских каникулах в 1958 году я впервые столкнулся с мюзиклами. Я посмотрел «Мою прекрасную леди» и «Вестсайдскую историю», а также фильмы «Жижи» и «Юг Тихого океана». Все это за четыре поворотные в моей жизни недели. В том же 1958 году в нашей квартире на Харрингтон-роуд появился первый долгоиграющий граммофон. С ним появилась пластинка «Щелкунчик» Чайковского. К сожалению отца, на другой стороне пластинки была «Любовь к трем апельсинам» Прокофьева, чье славное хаотичное вступление очень нравилось нам с Джулианом. Мы с наслаждением танцевали на наших кроватях под знаменитый марш. Тогда зародилась моя любовь к Прокофьеву, которого я считаю одним из величайших мелодистов двадцатого века.