Золотой ключ, или Похождения Буратины. Михаил Харитонов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Играющей В Слоника. Песня была, конечно, заветная и благочестивая, но всё-таки что-то с ней было не так. Во всяком случае, тех чувств, которые вызывали великие творения древних мастеров, она не вызывала, отчего и звучала редко. К тому же петух своим исполнением как-то особенно подчёркивал эту сомнительную нотку. Зато выхухолю это нравилось, как щекотка за ушами: он хрюкал, сипел, подёргивал хоботком, а потом щедро одарил артиста.

      За сим Защекан исполнил, уже по собственной инициативе, народную балладу о Зелёной Ограде – как педобира, в мыслях согрешившего против Дочки-Матери, поймали и обесчестили распутные поняши, с одобрения самой небесной покровительницы, презревшей маловера. Базилио эта песня тоже была не по душе: будучи анабаптистом и не почитая Соборный Культ истинной верою, он всё же не одобрял насмешек над священнослужителями. Зато публика свистела, аплодировала и дружно подпевала «опа-опа, так ему и надо». Кротяра пошёл с шапкой по залу и вернулся несколько подобревшим.

      Потом петух выпил по второй, зарядил третью, раздухарился, пошёл плясать фасонной выходкой, с топотом и присвистом, голося что-то неразборчиво-похабное. Кот прислушался.

      – Ох, жистёночка моя похомотная! – причитал петух, выделывая ногами немыслимые антраша. – Дурь-параша-поебень обхохотная… – он закрутился на полу, не переставая при этом дико наяривать на балалайке. – Да кручина моя мужичинная затесалася в место причинное! – выкрикнул он на одном дыхании, уйдя в пронзительнейший фальцет.

      Базилио решил, что тема половой зрелости занимает в творчестве потёртого артиста слишком много места. Но публика велась: в зале заметно оживилось. Даже позорный волк, сидящий в углу в обнимку с упоенным в дымину конём-первоходом, поднял уши и отшарил лыбу.

      – Пьяненький, пьяненький, ых! – плюгавенький иду! – верещал Защекан, стуча себя в грудь локтем и глухо ухая. – В полдороги пьяненький, пьяненький в пизду! Ой, иду-качаюсь я, за мной земля кончается, подрочил бы на бегу, тока кончить не могу!

      – Тра-та-та, тра-та-та, вот она, феличита! Ой ты бунька бятая, скобейда похатая! – нестройно заорали еноты.

      Базилио в очередной раз подумал, до чего же всё-таки опустилась современная культура, особенно по сравнению с заветными образцами. Он вспомнил, с каким чувством благочестивый педобир воспевал Тишину, и ему стало грустно и противно.

      – По форелевой реке мы плывём на лодочке! Мой хуец в твоей руке, а в моей – сто водочки! – блажил петух.

      – Давай-давай-давай-давай! Сучье мясо повалём поваляй! – внезапно взвизгнул крот, изображая вдруг нахлынувшую лихость.

      – Бугага, бугага, бугагашечки-га-га! – немелодично заорал какой-то подсвинок, вытянув шею.

      – Тра-та-та, тра-та-та, похотища-блякота! Ос-тос-хламидиоз! – орали еноты, стуча по столу пустыми кружками.

      Сисястая зебра встала и, тряся крупом, вскарабкалась на стол. Тот крякнул, но СКАЧАТЬ