Жизнь и дела Василия Киприанова, царского библиотекариуса. Александр Алексеевич Говоров

Чтение книги онлайн.

      Так они подружились, и, когда стали друг дружке всё про себя рассказывать, Максюта вдруг огорошил Бяшу признанием:

      – А ты знаешь, почему я тогда выручил тебя?

      – Почему?

      – Потому что ты живёшь в Ступина полатке.

      – Как так?

      – А просто. В Ступина полатке зарыт клад.

      Разбогатеть – была мечта Максима Тузова. Его образцом был светлейший князь Ижорский, Александр Данилович Меншиков, генерал-фельдмаршал и кавалер, всех чинов-званий его не перечесть. Максюта то и дело отыскивал где-нибудь в божедомках очевидцев, которые якобы помнили, как «Данилыч» пирогами торговал. Впрочем, и хвастаться этим надо было с оглядкой – за столь ясную память можно было угодить в Преображенский приказ.

      – Да где ж у нас может быть клад? – недоумевал Бяша. – Полатка-то вся в тютельку, еле умещаемся. Только местом и дорожим.

      Тогда Максюта рассказал историю Степана Ступина, стрельца Цыклерова полка, который жил припеваючи, торговал не считаючи, а прибыль подсчитывать довелось в застенке у палача. Польстился он на сулу царевны Марфы, которая обещала ему сокровища, коль он поможет освободить сестру её, бывшую правительницу Софью, из затворов Новодевичьего монастыря.

      Сперва его всё же помиловали – поломали на дыбе и сослали куда-то в крепость. К нему и семья уехала – жена, дочка-малолетка, – всё бросили, всё зорению предали. Оттуда он, сказывают, утёк, когда на Дону казак Кондрат Булавин супротив царя мятеж поднял. И был у того Булавина сей Ступин не последним человеком. Да всё ж и тут не пофартило – как Булавина порешили и войско его разбежалось, один из казаков, попавших в царский плен, не выдержал мучений и крикнул слово и дело государево.

      Его тотчас на особый допрос как доносчика по царскому интересу. И показал тот казак на Стёпку, на Ступина. Злато, мол, царевнино злодей Стёпка всё ж утаил и схоронил, а где – неведомо. И начали тогда того Стёпку искать среди булавинских пленных, а то могли бы и вовсе забыть про него. И нашли и вновь пытали. Умер, однако, Степан в застенке, а тайны не сказал.

      В этом месте рассказа Бяша приходил в волнение и обрушивался на приятеля:

      – Да откуда ж, мол, знать, что клад зарыт именно здесь, в полатке? Ежели б власти хоть чуть пронюхали, они бы полатку начисто снесли, а землю всю перекопали! А уж сами воры и разбойнички, удалые работнички, разве бы не расстарались? Москва-матушка ими кишмя кишит.

      – Ты же сам сказывал, – возражал Максюта. – Как вы пошли полатку эту открывать, оказались в ней какие-то гулящие люди. Может, они и копали?

      Приятели облазили весь погреб, осмотрели дворик, амбарушку, пристройку. Никаких следов, что закапывали, что раскапывали, – ничего.

      Впрочем, у Максюты был и запасный план обогащения.

      – Женюсь на хозяина моего дочке, на Степаниде.

      Бяша СКАЧАТЬ