Безбилетный пассажир. Георгий Данелия

Чтение книги онлайн.

      И Гриценко самоотверженно рухнул лицом в лужу. Разбил он щекой лед или не разбил, никто не увидел, потому что тут же с криком «ой, он упал!» в кадр вбежал Ким и стал поднимать Гриценко: «Коля, больно?»

      Хорошо, что Гриценко в этой сцене был без сабли, а то разрубил бы Кима на кусочки.

      И еще у Кима было одно занятие – когда снимали с крана, если оператор слезал с площадки, туда сажали Кима, чтобы не нарушалось равновесие.

      Как-то снимали километрах в тридцати от города в степи. После съемки обратно в Краснодар мы с Шухратом ехали в «газике» с Циргиладзе. На полпути Циргиладзе спохватился:

      – Ребята, а где Ким?

      Ким всегда ездил с ним.

      – Не знаем.

      Развернули машину, поехали обратно.

      На фоне заходящего солнца чернел силуэт крана. А на верхней площадке крана, сгорбившись, сидел Ким.

      – Ты что там делаешь, болванчик?! – истошно заорал Циргиладзе.

      Болванчиками Циргиладзе называл всех. Одних в глаза, других (Рошаля, например) за глаза.

      – Меня забыли, – виновато объяснил Ким.

      До войны Ким был большим начальником в нашем кино. Потом от него ушла жена, он запил и пропал. Объявился во время войны в Тбилиси: жалкий, опустившийся… Его случайно на улице встретил Циргиладзе, узнал – и с тех пор они не расставались.

      Сикильдявка

      На диплом я решил снять драму. Остановился на «Русском характере» Алексея Толстого: обожженный танкист приходит на побывку домой, и мать его не узнает.

      Моим индивидуальным мастером был Калатозов. Я написал сценарий и отнес ему на утверждение.

      – Позвоните завтра в десять, – сказал Калатозов.

      Назавтра ровно в десять набираю номер и слышу, как приятный женский голос говорит в трубке: «Калатозова нет дома. Если хотите что-то передать, говорите после сигнала. В вашем распоряжении минута». Тогда об автоответчиках еще никто не слышал. Звоню каждый час – то же самое.

      Встречаю в коридоре «Мосфильма» своего друга, дипломанта ВГИКа Тамаза Мелиава.

      – Хочешь послушать чудо техники?

      Завожу его в комнату, набираю номер и даю трубку:

      – Слушай.

      «Калатозова нет дома. Если хотите что-то передать, говорите…»

      – Эту финтифлюшку он, наверно, из Америки привез, – сказал Тамаз и тут же предложил: – Есть два пятьдесят. Поехали в «Арарат».

      – Не могу. Мне к Калатозову надо.

      – Оттуда позвоним.

      В шикарном, по тем временам, ресторане «Арарат» висели бамбуковые занавески и была зеркальная стена, в которой отражался весь зал.

      Конечно, на два пятьдесят следовало идти не в «Арарат», а в пивнушку, но Тамаз, как и его учитель Сергей Юткевич, был эстетом. (К примеру, он никогда не открывал бутылку пива зубами.)

      Тамаз долго и степенно выяснял у официанта, какие СКАЧАТЬ