Разин Степан. Алексей Чапыгин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – По Москве с оружьем не можно, только стрельцы…

      – Я есаул зимовой Донской станицы к государю.

      – Говоришь не ладно: к государю, царю и великому князю! Тебе с оружьем можно, – есть бумага ежели?

      – Есть!

      – Ну, иди! А то думали мы с Гришкой – дело нам, в Земской волокчи…

      Высокий казак в красной шапке, отжимая на стороны толпу, идет дальше.

      В переулке на площадь половина пространства заставлена гробами и колодами.

      Белые, пахнущие смолью кресты воткнуты в снег, иные приставлены к стенам домов, к деревянным крыльцам.

      – Кому последний терем? Кажинному надо – гольцу-ярыжнику, князю-боярину, всем щеголять не сегодня завтре в деревянном кафтане.

      Торговец гробами мнется на крыльце, поколачивая валенок о валенок. Около него два монаха в длиннополых рясах. Баба в полушубке, в платке, острым углом высунутом над волосами и лбом, плачет, выбирая гроб.

      – На красках, жонка, аль простой еловой?

      – Простой надо, дядюшко!

      – Для кого?

      – Муж с кружечного шел, пал и преставился… Божедомы приволокли на двор в Земской приказ.

      – Меру ему ведашь? Выбирай, чтоб упокойник не корчился… Осердится не то, ночью приходить зачнет!

      – Уй, страсти говоришь, дядюшко!

      – Бери-ка, жонка, на красках, задобри упокойного-то…

      Монах тоже предлагает бабе, дрожа с похмелья:

      – Псалтырю буду чести – вот и не придет упокойный, ублажим, жонка! Перед Богом ему вольготнее.

      – Ефросин, не чуешь, неладом помер у жонки муж! Патриарх прещает честь за того, кто насильно скончал…

      – Отче Панфилий, пошто мне патриарх, ежели утроба моя винопития алчет? Иду, жонка! Будем честь псалтырь.

      – Ой, уж и не знаю, я как стану…

      – Подвиньсь!

      – Душа едет в царство небесное…

      Толпа жмется к крестам, бредет в снег. Ныряя в ухабах, проулком, в сторону площади, лошадь тащит розвальни, в розвальнях скамья, похожая на сундук. На скамье преступник, ноги утопают в соломе, руки просунуты в колодки, лежащие на коленях, в посиневших руках зажата восковая свеча. Тут же, рядом с преступником, на скамье шапка черная, мохнатая, как воронье гнездо. В шапку прохожие бросают полушки. Голова преступника опущена, длинные волосы, свесившись через лоб, закрывают глаза и верх лица.

      – Чудно, братья! Ветер дует, а свеча горит, не гаснет…

      – Безвинной, должно, праведной!

      Сзади розвальней шагают палач и два стрельца… У палача на плече широкий топор с короткой рукояткой, по нагольному полушубку палач подпоясан ременным кнутом.

      Палач иногда говорит в толпу, не останавливаясь:

      – На площеди дьяк прочтет!

      – Робята, на площедь!

      – Дьяк честь будет!

      – Да тот он, что в соборе хвачен!

      На площади помост обледенел от крови, кругом его на кольях головы казненных с безобразными СКАЧАТЬ