В центре Вселенной. Андреас Штайнхёфель

Чтение книги онлайн.

      Тот, кто в свое время строил это здание, должно быть, был таким же сумасшедшим, как тетушка Стелла, которая четверть века назад во время своих странствий по Европе обнаружила эту уже тогда начинавшую разваливаться усадьбу, влюбилась в ее нетипичное для Старого Света очарование Южных Штатов и незамедлительно в нем осела. «Он стоил мне столько, сколько стоит горсть арахиса, детка, – с гордостью и предвкушением написала она тогда сестре в Америку. – У меня даже осталось немного денег на ремонт – а уж он-то нужен дому как воздух!»

      Стелла не зависела от семьи материально. У нее за плечами была типичная жизнь университетской красавицы, которая задумывается о будущем только тогда, когда оно уже грозит стать прошлым: раннее замужество, ранний развод и не всегда приходящие в срок, но все же довольно внушительные алименты. Позволить себе роскошествовать она не могла, но на вполне беззаботную жизнь их хватало. В том числе на приобретение Визибла.

      Усадьба, окруженная, по словам новоиспеченной владелицы, необъятными земельными угодьями, располагалась на холме на самой дальней окраине крошечного городка, отделенного от него рекой. За километр можно было увидеть ее трехэтажный фасад, к которому примыкал балкон, опирающийся на колоннаду, маленькие эркеры, устремляющиеся к потолку высокие створчатые окна и крышу, увенчанную множеством зубцов и фронтонов. Неудивительно, что Стелла в поисках подходящего, истинно американского названия для только что приобретенного богатства – дома, спрятавшихся за ним сарайчиков для дров и садовой утвари и бескрайнего, плавно переходящего в лес сада, из глубин которого выглядывали статуи в человеческий рост из некогда окрашенного, но давно уже поблекшего известняка, словно путники, обернувшиеся и обратившиеся в соляные столпы, – выбрала «Визибл»[1]. Как выяснилось вскоре, денег, оставшихся после покупки, едва хватало на то, чтобы покрыть даже малую толику расходов на ремонт. Кладка сыпалась, крыша в нескольких местах текла, а то, что некогда являлось садом, больше напоминало джунгли, где никогда не ступала нога человека.

      «Кажется, что дом только и ждет подходящего момента, чтобы погрузиться в самое себя и мечтать о лучших временах, наслаждаясь тем, что его никто не трогает, – писала Стелла в Бостон в одном из теперь уже редких посланий. – Жители города ждут того же. Его большие окна наводят на них священный ужас. И знаешь почему, детка? Потому что достаточно издали увидеть их, как становится ясно, что за ними может жить только человек с широкими взглядами».

      Я вырос на бесчисленных фотографиях Стеллы, которые через несколько месяцев после ее кончины Глэсс выдрала из оставшихся документов и развесила по всему дому, как дешевые открытки со святыми угодниками в дешевых же рамочках. СКАЧАТЬ