племенам вождей. Ведь Мухаммед не ставил перед собой невыполнимую задачу объединить арабов в нацию и сохранил племенную организацию, объявив, что она имеет божественное происхождение («Люди, мы сотворили вас… составили из вас племена…» – Коран, сура 49: 13). Каждое из этих мелких сообществ продолжало жить только для себя, занималось собственными делами и не интересовалось проблемами, непосредственно его не затрагивающими. В войне они организовывали разные отряды, каждый со своим знаменем, которое нес шейх или воин, им назначенный. В более поздние времена вожди всегда несли знамена мусульманских армий, и слова «знаменосец» и «вождь» стали синонимами. В городах у каждого племени был собственный квартал, свой караван-сарай и даже свое кладбище. Строго говоря, право назначать вождя принадлежало халифу, но следует понимать разницу между теоретическим правом и его практическим применением. Изначально халиф мог возложить власть вождя на одного из членов племени, поскольку арабы подчинялись чужакам с большой неохотой или не подчинялись вообще. Мухаммед и Абу Бакр, соответственно, почти всегда следовали этой практике и передавали власть людям, чье личное влияние было уже признано. При Омаре арабы потребовали, чтобы вождями назначались только члены племени, и больше никто. Однако, как правило, племена сами выбирали шейхов, а халифы довольствовались подтверждением их выбора. Этот обычай соблюдал лидер ваххабитов в XIX веке. Таким образом, старая знать сохранила свои позиции, но был создан более влиятельный класс. Мухаммед и два его непосредственных преемника предоставляли самые важные должности – командующих армиями и правителей провинций – ветеранам мусульманства, мухаджирунам и ансарам. По сути, выбора у них не было. Только эти люди были искренними исламистами, а значит, только им можно было доверить руководство – и мирское, и духовное. Какое доверие могло быть к вождям племен, которые никогда не были рьяными приверженцами традиционного ислама, а иногда и откровенными атеистами? Как сказал Оейна, вождь фезара: «Если бы существовал Бог, я бы поклялся его именем, что не верю в него».
Таким образом, предпочтение, отдаваемое мухаджирунам и ансарам, было естественным и в достаточной степени законным. Тем не менее гордость шейхов была уязвлена. Ведь горожане, земледельцы и прочие ничтожества были поставлены выше их. Члены племени, которые всегда отождествляли честь вождей со своей собственной, тоже негодовали. Они с нетерпением ожидали благоприятной возможности, чтобы силой оружия поддержать претензии своих лидеров и покончить с фанатиками, убивавшими их соплеменников. Аналогичные чувства зависти и непримиримой ненависти испытывала аристократия Мекки, во главе которой стояли Омейяды. Горделивые и надменные, они с плохо скрываемой ненавистью наблюдали, как только подлинных мусульман созывают на совет к халифу. Правда, Абу Бакр имел намерение допустить их к участию в дискуссиях, но Омар выступил категорически против, и его мнение стало решающим.
СКАЧАТЬ
