12 стульев. Золотой теленок. Коллекционное иллюстрированное издание. Илья Ильф

Чтение книги онлайн.

      – Виктор Михайлович! – застонали все. – Голубчик! Милый! Ну, как вам не стыдно? Ну, чего вы стали в углу? Идите сюда сейчас же!

      Полесов приблизился. Он страдал. Он не ждал от товарищей по мечу и оралу такой черствости.

      Елена Станиславовна не вытерпела.

      – Господа, – сказала она, – это ужасно! Как вы могли забыть дорогого всем нам Виктора Михайловича?

      Она поднялась и поцеловала слесаря-аристократа в закопченный лоб.

      – Неужели же, господа, Виктор Михайлович не сможет быть достойным попечителем учебного округа или полицмейстером?

      – А, Виктор Михайлович? – спросил губернатор. – Хотите быть попечителем?

      – Ну, конечно же, он будет прекрасным, гуманным попечителем! – поддержал городской голова, глотая грибок и морщась.

      – А Распо-опов? – обидчиво протянул Виктор Михайлович. – Вы же уже назначили Распопова?

      – Да, в самом деле, куда девать Распопова?

      – В брандмейстеры, что ли?..

      – В брандмейстеры? – заволновался вдруг Виктор Михайлович.

      Перед ним мгновенно возникли пожарные колесницы, блеск огней, звуки труб и барабанная дробь. Засверкали топоры, закачались факелы, земля разверзлась, и вороные драконы понесли его на пожар городского театра.

      – Брандмейстером? Я хочу быть брандмейстером!

      – Ну, вот и отлично! Поздравляю вас. Отныне вы брандмейстер.

      – За процветание пожарной дружины! – иронически сказал председатель биржевого комитета.

      На Кислярского набросились все:

      – Вы всегда были левым! Знаем вас!

      – Господа, какой же я левый?

      – Знаем, знаем!..

      – Левый!

      – Все евреи левые.

      – Но, ей-богу, господа, этих шуток я не понимаю.

      – Левый, левый, не скрывайте!

      – Ночью спит и видит во сне Милюкова!

      – Кадет! Кадет!

      – Кадеты Финляндию продали, – замычал вдруг Чарушников, – у японцев деньги брали! Армяшек разводили.

      Кислярский не вынес потока неосновательных обвинений. Бледный, поблескивая глазками, председатель биржевого комитета ухватился за спинку стула и звенящим голосом сказал:

      – Я всегда был октябристом и останусь им.

      Стали разбираться в том, кто какой партии сочувствует.

      – Прежде всего, господа, демократия, – сказал Чарушников, – наше городское самоуправление должно быть демократичным. Но без кадетишек. Они нам довольно нагадили в семнадцатом году!

      – Надеюсь, – ядовито заинтересовался губернатор, – среди нас нет так называемых социал-демократов?

      Левее октябристов, которых на заседании представлял Кислярский, не было никого. Чарушников объявил себя «центром». На крайнем правом фланге стоял брандмейстер. Он был настолько правым, СКАЧАТЬ