Ангел пригляда. Алексей Винокуров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ улыбку на помятой жестяной морде. Перед шлагбаумом и сразу же за ним дежурили пятнистые ополченцы без погон, зато с автоматами в руках, мрачно глядели на подъезжавшие машины. К служивым лицам пристала хмурая скука – как парша припаялась, крепко, не отдерешь. Изредка только дергались они страшноватым весельем, а спроси, чему радуются, сами бы не ответили: смерть блуждала вокруг… Блуждала, косила, скалилась, но не тронула ржавым когтем – пока не тронула. Оттого и играла в солдатах дурная радость, ликовал организм каждой клеткой – как, бывает, в морге резвятся игривые прозекторы: умри ты сегодня, а я никогда.

      Имелись, впрочем, тут и такие, кто не радовался и не злобился, а сухо и деловито, как положено военному человеку, нес нелегкую службу. Пусть на плечах их не было сейчас звездоватых погон, но все помнили присягу, каждый знал свое место и понимал, где кончается вольница и начинается товарищ майор.

      Допущен к тайному знанию был и контрактник Василий Кураев, сидя сейчас в дежурном терминале. Железным задом воткнулся он в стул, пухлыми от холода красными пальцами тыкал в планшет, зубрил по электронному учебнику В. С. Калашника украинские слова:

      – Це дiло… це не дiло… Найкращий…

      На стене гремело радио, мешало сосредоточиться. Песня, главное, была какая-то дебильная: вроде и армейская, и бодрым басом пелось, как положено, но слова лезли дикие, как бы в насмешку…

      «Чего мы носим брюки задом наперед?

      А ничего!

      (И раз, и два!)

      А так уж вот!

      (И пять, и шесть!)

      А если кто не носит задом наперед —

      Так это никого и не волнует!»

      Взять бы сейчас это радио да мордой об стол, размечтался Кураев. Но нельзя мордой – товарищ майор слушает, Терпилин Игорь Иванович. Нравится ему, видно, иначе бы давно сам взял да об стол долбанул. А он – ничего, сидит, салатик уминает, доволен. Придется терпеть – хоть они и без погон тут все, но субординации никто не отменял. Даже строже теперь, чем в партикулярные времена, – все ж таки воюем.

      Василий вздохнул, опустил взор в планшет, снова забубнил чуть слышно:

      – Це… дiло… це не дiло… Найкращий…

      Не выдержал томления учебы, поднял стриженую тяжелую голову, посмотрел на майора.

      – Простой язык… На русский похож.

      – Так он и есть русский, – сказал Терпилин, и между каменных зубов его вяло глянул бурый кусочек застрявшего огурца. – Русский язык и есть, только попорченный от злобы к нашему, православному человеку.

      – Тут сказано, что от древнерусского произошел, – неуверенно заметил Василий.

      – Вот, а я о чем. – Майор ковырнул в зубе пальцем, и смущавший огурец ухнул, провалился в бездонную глотку, загиб там окончательно среди кислот и щелочей желудочно-кишечного тракта. – Ты классиков почитай, что пишут. Вон, «Белая гвардия», например. Нет такого языка, украинского. Нет и никогда не было.

      – Это кто ж такое сказал? – удивился Василий. – Лев Толстой, что ли?

      – Не Лев никакой, это Булгаков. СКАЧАТЬ