Мы здесь живем. В 3-х томах. Том 1. Анатолий Марченко

Чтение книги онлайн.

      Между тем беглец доплыл до берега, поднялся и, шатаясь, сделал несколько шагов. А катер уже ткнулся носом в камни, офицер спрыгнул и очутился в двух шагах от зэка. Я видел, как он поднял пистолет и выстрелил в ноги. Зэк упал. Подбежали автоматчики, и офицер при них и на глазах толпы на другом берегу выстрелил несколько раз в лежащего человека. В толпе ахнули. Кто-то матерно выругался.

      Тело потащили по камням и, как мешок, бросили в катер. Катер ушел по направлению к лагерю.

      Я невольно вспомнил и Бухтарму, и этот случай, и другие стройки. Куда бы меня ни повезли, я теперь везде буду вот таким «комсомольцем», буду мокнуть и мерзнуть при проверках, жить за колючей проволокой, меня будет охранять вооруженная охрана с овчарками, а если я не выдержу и попытаюсь бежать, меня так же подстрелят, как того парня на Иртыше.

      Этапы

      На другой день меня отправили. Отдали одежду, отобранную при аресте, только ботинки не вернули – их изорвали на мелкие куски, искали «советского завода план». Велели одеться-обуться и вывели из тюрьмы. «Воронок» стоял вплотную к двери. Меня сунули в бокс, заперли. Машина тронулась. Моя клетушка – без окон, ничего не видать, только чувствуется движение. Вот машина замедлила ход, развернулась, пятится задом. Значит, подъезжаем к вагону. Из машины – скорей, опять скорей, через две плотные шеренги солдат, прямо в вагон.

      Вагонзак – его еще называют «Столыпин» – устроен так же, как обычные купированные вагоны. Вдоль стен с одной стороны узкий проход, по другую сторону – отдельные кабины-купе. Только двери купе не сплошные, а с решеткой. Одна сторона вагона глухая, а окна в коридоре забраны решетками, только снаружи этого не видно – решетки закрыты шторами. Снаружи смотреть – вагон как вагон, никто не догадается, что в нем везут арестантов. Правда, все окна наглухо закрыты и зашторены, никто не выглядывает, не машет рукой провожающим. Угрюмые и нелюбопытные пассажиры, видно, собрались в этом вагоне. Внутри купе полки, по три одна над другой с каждой стороны. Между средними полками можно перекинуть щит – получаются сплошные нары. В общем, лежачих мест здесь – семь, если потесниться – восемь; а набивают в каждую кабину-клетку обычно человек двенадцать-пятнадцать, а то и больше. Вдобавок – вещи заключенных.

      И все закупорено, свежему воздуху и попасть неоткуда, разве когда на остановке откроют дверь, чтобы кого-то ввести или вывести.

      В коридоре ходят солдаты с пистолетами. Если попадется неплохой парень, он откроет на ходу окно в коридоре и через дверь-решетку ненадолго потянет свежестью. Но есть такие конвоиры, что проси не проси – не проветрят. И зэки задыхаются в своей клетке, как рыба на песке.

      От Ашхабада до Ташкента меня везли, как принца, – одного в клетке! В других клетках было битком, я спросил соседей через стенку – сколько их, и мне ответили: «Семнадцать». Оказывается, предоставленный СКАЧАТЬ